Изумрудный рассвет. Валентин Анатольевич Синельников

в помещение и замер, придерживая дверь в открытом положении. Юра знал, что Темир учится на пилота, и частенько наблюдал, как он практикуется в управлении дирижаблем под присмотром старших офицеров.

      – Привет, Темир! – поднял он руку.

      – О, салам, Алишер, – поприветствовал командир кока, вносящего в кают‑компанию блюдо с пловом. – Халяль?

      – На этой планете всё халяль, дорогой, – улыбнулся узбек, – Хуже, что остальные составляющие к настоящему плову не имеют никакого отношения.

      – Мастерство твоё, Алишер, известно во всём флоте. И да будет в веках прославлено твоё умение подбирать к блюдам правильные ингредиенты. Присаживайтесь, друзья мои. У нас тут беседа интересная.

      Повара и его помощника усадили на почётные места, налили им чаю; Воронцов, как самый младший в экипаже, начал раскладывать «плов» по тарелкам.

      – Шеф, – подал голос Кирилл, – Не обижайся, но по твоим словам выходит, что Земля – отвратительное место. Ты будто бы целых пятьдесят три года мучился там, и лишь попав сюда, осознал, что прожил первую свою жизнь зря.

      Кок, неодобрительно цокнув языком, что‑то пробормотал по‑узбекски.

      – Злой язык у тебя, Киря, – ухмыльнулся командир. – Но за прямоту твою люблю тебя. Видишь ли, всё познаётся в сравнении. Давай для начала спросим у Алишера, как ему жилось на Земле, а затем я постараюсь объяснить несколько, на мой взгляд, простых вещей.

      Все присутствующие с интересом уставились на кока, предвкушая познавательный рассказ. Но тот явно относился к большинству, не желающему жить прошлым.

      – Не обессудь, Толя. Может, в другой раз. Пойдём мы, дел много. Тесто подошло, хлеб печь пора.

      Алишер встал, слегка поклонился, быстро провёл ладонями по жидкой бородке и вышел за дверь. Темир вскочил и побежал вслед за отцом, на ходу допивая чай.

      – Что‑то нас не туда занесло, – огорчился капитан, – надо будет позже сходить на камбуз, извиниться. Ну, не беда, я знаю, чем задобрить нашего кока. Итак, раз привлечь чужой опыт не получилось, продолжим объяснение на собственном примере.

      Анатолий Иванович, задумавшись, разгладил пальцами усы.

      – Представьте себе, что все дирижабли нашего воздушного флота вдруг начали летать сами, грузовики в аэропортах тоже перестали нуждаться в водителях. Штабелёры, загружая и выгружая грузы катаются туда-сюда без участия операторов.

      – Ерунда какая‑то! – возмутился Фридман. – Я знаю, конечно, что на Земле людям запрещено управлять транспортом. Но применительно к нашей технике я даже представлять себе такого не хочу.

      – Вот. А на самом деле, разницы в данном случае никакой. Всё первое поколение колонистов жило до отлёта сюда в таких вот ужасающих, в кавычках, условиях. При этом нисколько не комплексуя по данному поводу. Если ты чего не пробовал, тебе того и не надо. Только здесь я оценил этот невероятный кайф – упругость штурвала в руках. Мощь машины, которая подчиняется твоей воле. Я ведь участвовал в создании всего этого. Мы строили первые самолёты, испытывали