Жатва I. Жертва. Даниэль Зеа Рэй

выдохнула.

      – Повелась… – очень тихо произнес Одьен, но все же я его расслышала.

      – Вы что-то сказали, доктор Ригард? – уточнила я.

      Одьен мельком взглянул на меня и ответил:

      – Нет, я ничего не говорил.

      Он закончил операцию через сорок минут. Поблагодарив всех присутствующих за работу, Одьен отошел от стола и стянул с себя перчатки.

      Нори тут же подлетела к нему и помогла развязать халат.

      – Спасибо, Нори.

      Я улыбнулась и попыталась развязать свой халат самостоятельно.

      – Сейчас помогу, доктор Ней! – откликнулась Нори.

      – Ничего, я сама.

      – Доктор Ней, не могли бы вы зайти ко мне в кабинет в три часа? – спросил Одьен, покидая операционную.

      – Конечно, – вздохнула я и поплелась следом.

      У самого выхода я обернулась к остальным участникам действа и, кивнув, поблагодарила за работу.

      Доктор По и анестезистка улыбнулись мне в ответ. Операционная сестра вскинула брови и кивнула головой. А Нори просто помахала рукой и хихикнула. С этими людьми, кажется, я нашла общий язык.

      ***

      В три часа дня я, уставшая, с разболевшейся спиной, сторожила Ригарда возле его кабинета. Он опаздывал. Хотя, если задуматься, Одьен мог себе это позволить.

      – Доктор Ней! – окликнул меня знакомый голос в коридоре.

      – Доктор Оусен?

      – Да. Рада, что вы пришли вовремя.

      – Вовремя для чего, простите? – спросила я.

      – Утром у нас возник конфликт. Я подумала, что наилучшим решением будет обсудить этот вопрос с вашим руководителем.

      Вот, сука!!! Решила из меня стукача сделать?!

      Одьен показался в конце коридора и, кивнув то ли мне, то ли Оусен, поспешил к нам.

      Открыв дверь перед нами, он вежливым жестом пригласил обеих зайти. Кейдж тут же устроилась в удобном кресле возле кофейного столика, я же предпочла присесть на стул возле стола.

      – Кофе? Чай? – поинтересовался Одьен, бегая взглядом от Кейдж ко мне и обратно.

      – Кофе, – томно произнесла Оусен и закинула ногу за ногу.

      – Чай, – ответила я и скрестила руки на груди.

      – Черный или зеленый? – переспросил Одьен.

      – Черный.

      – Лимон?

      – Да, если можно.

      – Можно, – ответил Одьен и протянул Кейдж ее кофе.

      Себе Одьен заварил зеленый чай. Уж не знаю, то ли для того, чтобы поддержать нейтралитет, то ли потому, что ему просто захотелось зеленого чаю.

      – Итак, – начал Ригард, присаживаясь с кружкой на край стола, – в палате доктора Ней лежит пациентка, насколько я понимаю, избитая мужем и, вдобавок, беременная.

      – Да, – оживилась Оусен. – И эта пациентка настаивает на прерывании беременности.

      – Сколько недель? – тут же спросил Одьен.

      – Одиннадцать, – одновременно ответили мы с Кейдж.

      – Имеет на это право, – он пожал плечами.

      – Пациентка подписала информированное согласие на процедуру, – Кейдж с прищуром глянула на меня, – но доктор Ней в разговоре с пациенткой усомнилась в моей компетенции