Военный чиновник. Анатолий Подшивалов

а кто сам ушел, вроде меня. Я ведь в лейб-гвардии Ее величества кирасирский полк, что расквартирован в Гатчине, в знаменитые «синие кирасиры» был назначен. Но быть гвардейским кирасиром весьма накладно, а семья наша средств не имела, отец умер, а вскоре и матушка, остались я и сестра, она на Бестужевских курсах сейчас учится, а как я поступил в жандармы, то вовсе прекратила со мной общаться, маленькая еще была, глупая, книжки революционные читает, дура. Я ей деньги посылаю, а они назад возвращаются, гордая, не берет «подачки от жандарма, у которого руки по локоть в крови борцов за народное счастье». Уж я просил приглядеть за ней своих знакомых по Корпусу, как бы с бомбистами-анархистами не связалась, но пока, говорят, только книжки читает и разговоры разговаривает с такими же, как она.

      А с Наташей я, считай, с детства знаком, их имение рядом с нашей деревенькой, – рассказывал дальше Сергей, – и любим мы давно друг друга, она хоть и младше меня на двенадцать лет, но я для нее был просто друг и как бы старший брат. Вот прошлым летом она согласилась стать моей женой, и пошел я просить Наташиной руки у ее маменьки, графини. Ну и получил отказ: «Ты, говорит, Сережа, нам как родной, но был бы ты генералом, я бы еще подумала, а так, извини…»

      – Так что, друг мой Саша, – продолжал Агеев, – конец нашим холостым пирушкам, хотя мальчишник мы еще устроим, а ты пока холостой, отдавай должное Катюшиным прелестям, но и на барышень из приличных семейств поглядывай, ты ведь теперь потомственный дворянин и надворный советник в 23 года с двумя орденами, среди которых Владимир с мечами – это же редкость среди статских, война-то вон когда закончилась, когда ты еще в гимназию ходил. Так что на твой орден смотрят, те, кто понимает, конечно.

      И правда, два прилично одетых господина за соседним столиком упорно глядели на меня:

      – Прошу простить покорно, вы Александр Павлович Степанов? – обратился ко мне один из них.

      Да это газетчики из питерской «Недели»: Гайдебуров, редактор, и второй – Меньшиков вроде. Да, вот они представляются Агееву:

      – Господин полковник, прошу еще раз извинить, мы не сразу признали вашего визави[30], – подошел к столу Гайдебуров, – позвольте представиться: Гайдебуров Павел Андреевич, редактор еженедельника «Неделя», и Меньшиков Михаил Осипович, секретарь редакции и постоянный корреспондент. Позвольте нам задать пару вопросов господину надворному советнику.

      – Это на усмотрение Александра Павловича, – ответил Агеев и подозвал официанта, приказав убрать со стола.

      – Александр Павлович, – начал Гайдебуров, а Меньшиков достал свой неизменный блокнот, – вижу, что вы теперь на государственной службе и не обойдены чинами и наградами…

      – Это без комментариев, – оборвал газетчика полковник, – видно, что он не жалует пишущую братию.

      – Понимаю, – продолжил Гайдебуров, – поэтому не буду спрашивать, за что чины и награды, тем более такие. Я хотел лишь спросить о завершившихся в Военно-медицинской академии испытаниях чудодейственного препарата,

30

Визави от vis-a-vis (фр.) – лицо, сидящее или стоящее напротив.