История жизни венской проститутки, рассказанная ею самой. Жозефина Мутценбахер

быть. Ему ведь невдомёк, что я время от времени имею дело и с другими шлейфами.

      Горак засмеялся, а она продолжала рассказывать:

      – Поверите ли, я давно уже думала послать его к чёрту. Пока он соберётся исполнить второй номер, проходит уйма времени, и тогда я вполне могу сама себя удовлетворять. Да у него на второй раз совершенно не желает вставать. Так, иногда только, если я как следует покатаю его между пальцами и возьму в рот… – Она остановилась. – Да, да, – повторила она затем, – вот до чего тебя доводит такой мужчина. Только так он снова встаёт, я несколько раз брала его в рот. Но дьявол его забери! Как только он, наконец, встает снова, и я опять скоренько на него нанизываюсь, пиф-паф, он тут же выстреливает, все мои волнения и надежды тут же летят коту под хвост, и я, получается, опять зря старалась.

      – Вы должны показать мне, – сказал Горак, – как это сношаться в рот. Я такого совершенно не знаю. – Он по-прежнему крепко держал её за сдобные, белые груди, которые мне чрезвычайно понравились.

      – Не рассказывайте мне сказки, господин Горак, – игриво проговорила она, – всё вы, конечно, прекрасно знаете. Женщины исполняли вам это достаточно часто. Вы же можете поиметь любую, которая вам приглянётся.

      Я в своём укрытии целиком разделяла её мнение на сей счёт, поскольку и сама сделала бы для него всё.

      – Нет, – сказал он, – в рот я ещё ни с одной не сношался. Ну давайте же, покажите мне этот фокус.

      Не выпуская её груди из рук, он снова прижал госпожу Райнталер к бочке. Она уселась, а он стал перед нею.

      – Но в вашем случае в этом нет никакой необходимости, – заявила она. – У вас и так хорошо стоит.

      – Он у меня совсем не стоит, – воскликнул господин Горак, извлекая наружу свой инструмент, который и в самом деле свисал вниз длинным, безвольным стеблем.

      Она схватила его и принялась потирать ладонями, а он тем временем теребил её соски.

      – Послушайте, вы опять реагируете на меня как свеженький, – отметила она, – у меня же больше нет времени, я должна идти.

      Он так крепко стиснул ей грудь, что белая плоть проступила между его красными пальцами.

      Внезапно она наклонилась, подняла его хобот и без предисловий взяла в рот. Он отпустил её грудь и шумно засопел. Теперь настал его черёд стонать «Мария и Иосиф». В этот момент я услышала, как кто-то спускается вниз по подвальной лестнице. Я невольно крикнула им:

      – Сюда кто-то идёт!

      Их точно обухом по голове ударило. Испуганно съёжившись, они оцепенело уставились на меня. Оба замерли на месте как статуи. Она с голой грудью, а он с высоко вздыбленным жезлом. Он первым пришёл в себя, резким движением спрятал в штаны свой хвост, застегнул их на все пуговицы, а потом торопливо помог госпоже Райнталер прикрыть грудь блузкой.

      Я подошла к ним совсем близко, хотя бы уже потому, что сама испытывала страх перед неизвестным, который направлялся в подвал. Мы стояли, не произнося ни слова, и эти двое всё ещё с неподдельным ужасом и конфузом взирали на меня. Шаги между тем приблизились. В подвал вошел старший дворник. Завидев нас троих,