Ангел в темноте. Юлия Лешко

банальная разница в возрасте и угроза «преемственности поколений» – это, пожалуй, самая приятная версия Алисиной антипатии. Но не исключено, что я просто вызываю у нее отрицательные эмоции самим фактом своего существования. Демонстрировать их открыто она не может себе позволить: это – на ее-то высокой позиции – просто непрофессионально. Да я вообще готова поспорить с кем угодно на миллион в любой валюте, что она никогда, никому, ни при каких обстоятельствах не хамит. Мне было бы даже интересно посмотреть, как прекрасная Алиса орет на кого-то или, к примеру, непечатно ругается… Нереально. И неважно, что у нее творится внутри: гнев, досада, разочарование, обида! Внешних проявлений не будет. Как настоящую леди, ее ничего не может ни напугать, ни удивить, ни вывести из себя. Такого класса мне никогда не достичь. Впрочем, у меня и темперамент другой, и дипломатичности явно не хватает. Воспитание, конечно, попроще.

      Ладно, что есть, то есть. Другой я уже не стану. Алиса, к сожалению, тоже…

      Пора в студию. Я благодарю Наташу (словами – за прическу, рукой – за поддержку) и направляюсь к двери, когда Алиса, игнорируя заботливые руки Ирины Станиславовны, наносящей последний штрих, поворачивает ко мне свою красивую головку:

      – Знаешь, кто еще заявлен в твоей номинации? Глеб Кораблев и Татьяна Корниенко.

      Я замираю. Наступает минутная пауза, только говорит работающий телевизор. Кто-то из гримерш тихонько свистит. Я бы тоже присвистнула, да не умею. Потому что слова тут не особенно уместны: ах, и Глеб Кораблев тоже…

      Все ясно. Она ведь могла бы сразу мне это сказать, но удовольствие нужно растянуть до максимума! Против лома нет приема, а Кораблев – это даже не лом, а градобойная машина. В смысле популярности и профессионализма. Таня Корниенко, ведущая ток-шоу для подростков, – славная девчонка, но никак не соперница, нет… А Глеб абсолютно объективно лишает нас обеих шансов на победу, по определению, так сказать.

      Нужно что-то произнести. «Фраза на уход», как говорят в театре. И вот она найдена:

      – Да ладно. Главное не победа!

      Алиса одобряет кивком мои натужные «веселье и находчивость»:

      – Конечно! – и улыбается. Дело в том, что у нее в активе две высшие профессиональные награды.

      Мне хочется усилить произведенное обманчивое впечатление:

      – Да, кстати, забыла спросить: а тебя в этом году номинировали?

      – Ну что ты, не три же года подряд, – откровенно снисходительно произносит грандесса. – Я веду церемонию награждения.

      В переводе это обозначает: «Я вне конкуренции». И это правда, черт возьми…

      Глава 2

      «Не надо бороться за любовь…»

      Все, забыть про уязвленное самолюбие, Алису, проблемы, про все на свете: я – в кадре. Сижу в удобном широком кресле, передо мной низкий столик, украшенный цветами. За спиной – журчащая стекающей по стеклу водой прелестная инсталляция – выдумка нашего дизайнера. Эта «текучая» стена очень успокаивает, с ней как