Жизнь на кончике кисти. Артур Юрьевич Газаров

Он надеялся, что где-то в банковской системе закралась ошибка, и скоро во всем разберутся.

      – М-да. С родственничком мне понятно, фрукт тот еще. Но все равно, стоит пробить. Мало ли, вдруг что-то всплывет, может, на что-то факты натолкнут.

      – Не, Надь, Стас, вряд ли. Он хоть и возомнил из себя капиталиста, а на деле просто зажравшийся спекулянт и постоянно зависает в ресторанах, пропадает на своих пьянках-гулянках. Все время тратит на баб…

      – Как ты о женщинах!

      – Извини, – Хлебников вжал голову в плечи.

      – А сколько лет Стасу? Фамилия, Отчество? – Маевская глубоко вдохнула и расправила плечи.

      – Сорок восемь, Станислав Григорьевич Забалуев.

      – Ладно, запишу на всякий случай. А кто такой Левон Паруйрович? – Надежда подняла большие светло-голубые глаза.

      – Не, опять не в тему. Не с тех ты начинаешь, Надь. Это прекрасный человек. Бизнесмен. Он мне сделал очень выгодный заказ. От души заплатил. Широкой души человек, добрый, порядочный, надежный. Я его очень уважаю. И он же порекомендовал мне человека, который и заказал всю эту коллекцию, – вскинул брови Алексей.

      – А зачем он звонил-то?

      – Сильно извинялся, что не может приехать. Я же его на вечер пригласил. Не, не…весьма уважаемый человек, тут даже думать нечего, – Алексей виновато улыбнулся.

      – Так, ладно. Уже кое-что. Извини, а вот про баб, как ты говоришь можно задать нескромный вопрос? – подняла голову Надежда.

      Алексей задержал взгляд, любуясь гладкой белой кожей, тонкой шеей, длинными густыми волосами.

      – Какой смысл мне от тебя что-то скрывать. Спрашивай, – немного по-детски улыбался Хлебников.

      – Виктория, это кто? Это…твоя подружка? Или твоя бывшая? – вскинула тоненькую бровь Надежда.

      – Бррр, упаси Боже! Скажешь тоже! Одна напыщенная особа, прет, как танк, она пыталась любой ценой купить мою коллекцию. Денег предлагала много, но дело не в этом. Здесь не все так однозначно. Долго рассказывать, в итоге я ее культурно отшил.

      – Она пыталась к тебе…подкатить, как женщина…

      – Что скрывать, да. Она просто дышать мне не давала. Так и навязывалась без лишней скромности, но ничего, собственно, не вышло, и на этом я поставил жирную точку. Надеюсь, что она это поняла, – с напряжением в голосе ответил Алексей, опустив взгляд.

      – Вот! Это уже действительно полезная информация. Викторию надо будет в первую очередь проверить, заносим в список подозреваемых под номером один.

      – Даже не знаю, что и сказать. Все может быть, кто его знает, вернее ее. Мне трудно что-либо утверждать, я просто в шоке, – потер взмокший лоб Алексей.

      Хлебников попытался разогнуться, повернул голову, которая в последнее время стала часто побаливать, и почувствовал пронизывающую боль в области сердца.

      – А сам заказчик не мог, образно говоря кинуть тебя. Ты его хорошо знаешь? – Надежда говорила, едва шевеля губами, и немигающим взглядом смотрела в упор.

      Алексей