Кусакиро. Книга вторая. Людмила Файер

Робик не вмешивался в воспитательный процесс. Во-первых, дочь была еще очень мала, чтобы ее воспитывать, а во-вторых, он считал, что такая разумная мать, как его жена, точно лучше знает, как правильно воспитывать девочек. Он пока ее просто любил и старался никого не подпускать близко к будке, чтобы дочке вольно или невольно не причинили вреда.

      А то вот петух, например, все время косит глазом в ее сторону… А к нему, клювоносому, лучше под этот клюв не попадаться! Мигом забьет малышку! Робик как-то уже имел с ним дело. Просто решил поиграть. Ну и чуть без глаза не остался. Петух – хоть и птица, но прямой потомок тиранозавров, как выяснили ученые. Поэтому лучше с ними не связываться – хоть размеры уже и не те, что были, но нрав почти не изменился.

      Или, вот, утки! Вроде птица мирная. А как крылья раскроет, да на цыпочки встанет, да пойдет на тебя с истошным кряканьем, – и взрослого напугает, не то, что маленькую щеню… А коза со своими пиками на голове!.. Правильно говорил Кусакиро, такое оружие, как острые рога, не сравнить с заточенными под бритву мечами на его лапах и кинжалами в его пасти! Оно проткнет тебя насквозь – и мекнуть не успеешь. А копыта?! Тоже страшное оружие! Похлеще тяжелой кувалды Хозяина Александра, которой он зачем-то все время стучит по стенам Замка. И называет это "забить гвоздь". Зачем это делать, Робик не понимал. Вот таскать доски в зубах – другое дело. И весело, и интересно! А гвоздь… Может Хозяин тренируется? Как они с Кусакиро… И это такая подготовка к драке или сражению за территорию?.. А может это такой способ отпугнуть соседей, чтобы никто и не зарился на чужую территорию, типа, военная хитрость… Люди, что с них взять… Вместо того, чтобы громко лаять и грозно показывать всем чужим и неприятным субъектам свои клыки, лупят какими-то железяками по хорошим деревянным стенам, да еще потом ходят вокруг и себя нахваливают: "Вон сколько гвоздей я сегодня забил!"

      И Хозяйку не поймешь… Она Хозяину за то, что тот портит хорошие доски, которые можно грызть, наверное, целый год, ставит полную миску вкусной каши с мясом на стол, да ласковые слова ему говорит… А вот если я бы погрыз эти доски, чтобы помочь быстрее на куски разделить, или коза бы подошла, копытом постучала – вряд ли нас бы за это похвалили… И миску с мясом дали бы… А коза вообще наказанная. Ей мяса никогда не дают. Наверное что-то такое натворила… До сих пор прощения нет…

      Так думал сэр Робик, греясь на весеннем солнышке, лежа на подсохшей уже после сошедшего снега лужайке перед домом.

      Коза мирно щипала сухую травку неподалеку. Козочка бегала возле мамки, весело подпрыгивая и нежно мекая. Ей так нравилось бегать во дворе! На широком просторе! Лежать на сухой теплой траве, греясь на солнышке! Уж насколько это было лучше, чем сиднем сидеть в хлеву. Для нее тоже пока еще только открывался огромный мир. Это был красивый мир. Добрый мир. И очень весёлый. Козочка росла быстро. У матери было много молока, и его хватало, чтобы досыта кормить дочурку, да еще и остальным перепадало.

      Робик лежал и думал, пока теплое солнышко не разморило его окончательно…

      Вдруг он резко проснулся от какого-то звука. Прислушавшись, Робик услышал со стороны леса отдаленный собачий лай, а за ним тоскливый вой. Он слышался еле-еле