Народный артист, сошедший с ума от любви к себе. Александр Староторжский

как хотите…

      Мой небесный гость! Мой коллега!

      …Один крупный, известный театр принял к постановке мою пьесу… Премьера через полгода, а деньги, крохотные, я получу через год… И что мне делать сейчас? Надо ведь покупать какую то еду, ботинки, одеяло… На что? Я этого совершенно не понимаю…

      …СССР, ты оказался райской обителью! Мы не поняли тебя! Не оценили! В СССР такой ситуации в жизни состоявшегося драматурга быть не могло! Одному известному советскому драматургу, которого я знал, и который помогал мне, (его слово в Министерстве культуры много значило), Литфонд (финансовая часть Союза Писателей), спокойно выделил деньги на покупку двухэтажной дачи под Москвой. Когда он вернет эти деньги? А когда сможет! Известные драматурги зарабатывали хорошо! И подобную финансовую поддержку им делать не боялись! Даже были обязаны это делать! Такое решение правительства! Вот так!

      …О! Солнышко выглянуло! Надо прогуляться! Где мои носки…

      – Здравствуй, дорогой Саша! – услышал я приятный мужской голос. В двух метрах от меня, в моем драном кресле, сидел удивительно красивый румяный старик, внешность которого напомнила мне известную историческую личность. Понял! Это был Константин Сергеевич Станиславский! Когда-то давно я считал его самым красивым мужчиной, из попавших в поле моего зрения! А сколько самых разных там было! На улице, в театрах, в музейных альбомах! Да! Самый красивый, самый талантливый, самый обаятельный! Вот он! Сидит напротив меня, появившись чудесным образом!

      – Не пересаливай, Саша! Я обычный человек! Ну, слежу за собой! И только! – сказал Станиславский и слегка покраснел.

      – Я появился у тебя по просьбе твоей матушки! Мы с ней служим вместе, очищаем воздух Москвы от всякой гадости. То есть не только от газов, пыли и копоти… Но и от удивительно гнусных отношений, которыми Москва кишит буквально!

      – Над Кремлем чистили? – спросил я.

      Станиславский поморщился и сказал:

      – Да, пытались… Но ничего не получилось… Там сейчас надрываясь, и обливаясь потом, вкалывает другое ведомство… Так вот! Я с большой симпатией отношусь к твоей матушке и не выполнить ее просьбу я не могу… К тому же, ты, как драматург мне интересен. Ты пишешь не хуже Владимира Ивановича Немировича – Данченко, а он умел это делать. Но только это! Как режиссер он был пустое место! Так вот! Далее! И яснее! Сашенька, положение в театре и литературе очень плохое! Они умирают! Интернет, эта многослойная помойка, схавал их! И поэтому у тебя пропадает желание работать! Тем более вам за работу не платят! Гроши какие – то вы получаете! Но это не важно! Ты тридцать лет писал и жил таким образом! И много сделал!

      …Вообще, я не понимаю, как можно было плюнуть на деятельность такого крохотного и важного для искусства отряда, как драматурги! Но ведь они вообще на всех плюют! Кроме себя!

      …Ну ладно, забудем о них! Перейдем к главному!