Сияние света. Владимир Леонидович Крылов

огорчилась.

      Автор прожил свою жизнь не даром, но зря.

      ЛУНАТИКИ ИЛИ ЕЩе РАЗ ОБ ЭТОМ

      Но в день большого праздника, настолько большого, что он сопровождается салютом, замечательно наблюдать эти роскошные залпы света, проезжая по Садовому кольцу.

      Разноцветные вспышки сыпятся на тебя со всех сторон, а ты мчишься, как в арке бесконечного праздника, и это незабываемо.

      А если построить дом на самом краю деревни, где из чердачного окна видны только бесконечные поля и ни одного дома. Потом переделать это окно в дверь, а вдоль всего дома пристроить балкон. А над балконом устроить козырек. Это для того, чтобы внезапный дождь не застал мирно спящего художника врасплох, и чтобы не приходилось отчаянно хватать матрас, подушку и плед и удирать под дождем на спасительный чердак.

      Если все это сделать, то можно уютно устроиться на этом балконе и под таким козырьком во время грозы и днем, и вечером, и ночью. И тогда перед вами раскроется великолепная панорама из клубящихся облаков, сквозь и между которыми будут вспыхивать с грохотом и вонзаться в беззащитные поля слепящие разряды. И эти поля при каждой вспышке будут приобретать самые причудливые очертания, которые никак невозможно было заподозрить спокойным ранним утром или мглистым полднем, или тихим вечером.

      Так и любые предметы, явления или события всегда имеют несколько самостоятельных и непохожих друг на друга внешностей. И каждая такая внешность или, если говорить шикарно и по-научному, визуализация будут иметь право на существование и будут показывать один из субъективных способов проживания и переживания окружающей нас Вселенной. А это значит, что сознание субъективно, квантовая механика субъективна и феномен искусства субъективен тоже. И это еще одна глубокая аналогия этих структур.

      Да. Видимость будет разной в каждый конкретный момент. Но все это множество видимостей будут иметь одну природу, будут подчиняться каким-то законам и могут поддаваться пониманию и классификации. Разумеется, если мы хотим хоть как-то упорядочить наши впечатления, наше сознание, наши взаимоотношения и наше понимание того мира, в котором мы существуем.

      И это в полной мере относится и к искусствознанию, к науке, которая имеет космологическое значение и играет фундаментальную роль в существовании и в развитии человечества.

      Но наука может существовать и развиваться, только опираясь на четкую терминологию. Поэтому все субъекты, явления и события феномена искусства можно и должно рассматривать, только опираясь на чёткую терминологию аппарата искусствознания. Другого пути нет. Правда, и чёткого аппарата тоже нет. Увы, четкая терминология в искусствознании отсутствует, и это мало кого смущает. Особенно тяжкая ситуация сложилась в так называемом современном искусстве. Необходимо как-то понять, что к чему относится и что как называется.

      Иначе – беда.

      Но если мы четко формализуем гуманитарные дисциплины, то и пофантазировать в волю уже не сможем.

      Поэтому,