Тень Рассвета. Евгений Михайлович Жданов

перед бурей. На перроне станции было много испуганных и взволнованных людей, которые смотрели на нас с надеждой: «мол, ужас закончился, можно подняться наверх и вернуться домой». Было очень страшно на это смотреть… К нашему удивлению, включилось аварийное освещение, и перрон заполнил красный мерцающий свет. Однако появившаяся энергия не питала пути, и ни один электропоезд не мог сдвинуться с места. Технически получилось, что мы нашли себе могилу в этом подземелье.

      К нам подошёл мужчина лет пятидесяти пяти, он был взволнован:

      – Вы нам можете сказать, что происходит наверху? И что нам дальше делать, как быть?

      Я отвёл мужчину в сторону.

      – К сожалению, мы знаем не больше вашего, связи с руководством нет. На поверхности обезумевшие люди, с которыми мы лично столкнулись и в отношении которых пришлось применять оружие. Необходимо срочно закрыть гермодверь, чтобы обезопасить выживших, и ждать помощи извне…

      Мужчина, почесав голову и прикусив нижнюю губу, с горечью произнёс:

      – Спасибо, что вы честны с нами…

      После этих слов послышался треск, к счастью, это закрывалась гермодверь станции, однако очень медленно и слишком громко. Я услышал голос Санька:

      – Женёк, они бегут по лестнице вниз, беги сюда, стреляй в гадов.

      Я перевёл взгляд на мужчину, с которым только что вёл короткий диалог, и спросил:

      – Стрелять из пистолета умеете?

      Он, кивнув, произнёс:

      – Я ветеран Афгана!

      Без лишних слов я отстегнул пистолетный ремешок от антабки и передал ПМ с дополнительным магазином мужчине, после чего побежал к Саньку, который одиночными выцеливал неприятеля. И всё-таки удача благоволила нам. Эскалатор освещался аварийным светом, из-за чего наши шансы на спасение вырастали. Игорян стоял рядом с нами, в руках у него был пистолет недавно почившего полицейского. Признаюсь, стрелять в бегущую мишень при таком освещении – не самое лёгкое занятие. Глаза слезятся от стрельбы в метро, в ушах звенит. Не могу сказать точно, скольких мы убили и вообще смогли ли кому-нибудь попасть в голову, однако ни одна тварь не смогла пройти через нас.

      Герметичная дверь успешно закрылась, и мы выдохнули… Я, облокотившись о спасшую всех нас дверь, съехал по ней на пол, смотря на испуганных гражданских. Честно говоря, я не знал, что дальше делать… В двадцать пять лет становиться мессией и вести народ в земли обетованные в мои планы не входило, так же как и Сашке, и Игоряну. Но так как вооружёнными были в основном лишь мы, люди инстинктивно понимали, что власть у нас, хотя она нам и не нужна была…

      Голова была полна разных мыслей, которые перемешались, и вообще, после целого дня, что мы провели на пропускном пункте, сил сейчас хватало только на то, чтобы снять с себя всю одежду, плюс не забывайте, что на улице зима, а мы тут в бушлатах и шапках скачем. В общем, жарко и душно нам было безумно. Как же хотелось проснуться и понять, что всё произошедшее и что нас здесь ждёт – это всего лишь сон, часть моего воображения, а не явь и не моя жизнь. Ко мне подсел Сашка