Печали-радости Надежды. Надежда Жукова

лона Пшегодская, иллюстрации, 2021

      ISBN 978-5-0055-2638-0

      Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

      Однажды я выпущу книжку стихов…

      Я твёрдо знаю, что однажды выпущу свою книгу стихов. Пока это только мечта, но она обязательно сбудется! И в стихах своих я расскажу всю свою жизнь. Всё с тех самых пор, как помню себя.

      А как всё начиналось? Пыль на дороге тёплая, бархатная, лёгкая. Босые пятки утопают в ней, как в мягком ковре. Впрочем, какие ковры?

      Не знали мы их, не видали. Не было в нашей деревне ковров. Ни у кого. На стенки ещё приколачивали бархатные коврики с лебедями или оленями, а под ноги… Откуда было взяться коврам в деревне, где полы глиняные только-только сменялись на дощатые?!

      Детство моё светлоглазое…

      Мы, деревенские девчонки и мальчишки, совсем ещё малышня пузатая, но сами для себя такие уже взрослые! Взрослые потому, что не канючим у бабушек хлебушка, а сами добываем себе подножный корм.

      Есть почему-то хотелось постоянно. Хоть хлеб в доме был, и картохи вдосталь, а всё одно есть хотелось всегда. И выбегали мы на улицу с ломтями хлеба в руках: у кого ломоть был густо помазан повидлом, у кого-то полит постным маслицем и густо присыпан крупной солью. А у кого хлеб был посыпан сахаром, тот записывался в буржуи. И всё же хлебушек хлебушком, а хотелось ещё чего-то. И ели мы «калачики» и стебли-трубочки (теперь и не вспомню какого растения), и дикий лук, и щавель, и полузелёные яблоки. А когда начинались в огороде огурцы, то наступал рай.

      Молотили мы босыми пятками по дорогам, подставляли бледные худые спины солнцу и бежали навстречу счастью. И вспоминается мне детство светло и чисто: пусть сарафан один на несколько лет, кургузый портфель, изношенный до дыр ещё старшей сестрой, зато вечные, длиннющие каникулы!

      Я любила всё: каждый цветочек, каждую букашку, каждую птичку. Я видела их, и в душе зарождалось что-то такое неведомое от чего к горлу подступал горячий ком, а глаза предательски наливались слезами. Детским своим умишком не понимала я тогда, что это. Лишь годы спустя пришло осознание: это – СТИХИ.

      Они зарождались во мне, набухали как почки, а когда распустились, случились стихи. Их в моей жизни пока немного, но они обязательно ещё будут!

      А какими они рождаются – судить вам.

      Боль на донышке

      Бабья бессонница

      Лампа горит до рассвета хрустальная,

      Всё перепуталось – ближнее, дальнее;

      Мысли бегут как горячая конница…

      Горюшко горькое – бабья бессонница.

      Всё перепуталось: горькое, сладкое;

      И улыбнусь, и поплачу украдкою.

      Очень старательно смежу ресницы я,

      Только не спится, увы, всё не спится мне.

      Мокрой щекой прижимаюсь к подушке я,

      Мы с ней давно уже стали подружками.

      Всем поделюсь с ней, а больше и не с кем мне —

      Быть одинокой причины есть веские.

      Или причины я эти надумала?..

      Горюшко горькое, баба безумная…

      …Утром ресницы накрашу старательно

      И обаятельной, и привлекательной

      Буду весь день, наизнанку я вывернусь.

      Может, из черной дыры я и выберусь.

      Может… Пока же мне светит печальная

      Лампа полночная, лампа хрустальная.

      Не отрекаются, любя…

      Не отрекаются, любя…

      Романс хороший, спору нет тут.

      Я отрекаюсь от тебя

      В своё сорок восьмое лето.

      Я отрекаюсь от тебя

      Без слёз ненужных и упрёков.

      Не отрекаются, любя…

      Я отрекаюсь. Что, жестоко?

      Мне надоело слёзы лить

      За тридцать лет, что я любила.

      Мне было трудно отрубить,

      А вот взяла и отрубила.

      И пусть я выгляжу смешно,

      А в чём-то, может, и ужасно,

      Я отрекаюсь всё равно,

      Прекрасным вопреки романсам.

      Не осуждая, не скорбя,

      Не разлюбив тебя, не каясь,

      Я отрекаюсь от тебя,

      Я отрекаюсь, отрекаюсь!

* * *

      Ты ищешь женщину с изюминкой?

      Да Бога ради, выбирай!

      Вон сколько славненьких и умненьких —

      Изюминок так через край.

      Я без изюминки. Я сельская

      До самых кончиков ногтей,

      В глазах лишь небушко апрельское

      И никаких таких чертей.

      Ни крутизны,