Трещина в камне. Лавина Кёрки

голосе девочки зазвучали мечтательные нотки. Эггерант взглянул на подругу. Гильметина смотрела на небо, на раскинувшиеся над их головами звезды, и лицо ее светилось. Мальчик понял: она представляет себя одной из этих alius, и ей нравится то, что она воображает.

      – Я бы хотела быть alius, – продолжила Гильметина. – Как там сказал посланник? Повелевать огнем. Изменять полет стрел. Да с такой силой меня бы слушался сам король! Я была бы такой важной. Я бы что-то значила. А ты, Эггерант, хотел бы быть alius?

      В отличие от Гильметины, Эггерант не был столь воодушевлен услышанным. Одна лишь мысль об обладании такой силой вызывала у него страх. Пусть посланник этого прямо и не сказал, но из его слов стало понятно, что судьба этих alius крайне непростая. Им не суждено жить простой жизнью и радоваться обычным вещам. Они должны прятаться, скрываться, иначе их либо убьют, либо поработят. Зачем такая сила, если она лишь помешает воплощению всего, чего Эггерант так хотел: стать, как и дядя, прославленным рыцарем, за свои заслуги получить замок и, может, даже титул, жениться на прекрасной девушке, иметь много детей.

      И все же, чтобы не расстраивать Гильметину, Эггерант тихо пробормотал:

      – Да, хотел бы.

      Девочка радостно улыбнулась в ответ на слова своего друга и снова перевела взгляд на звезды. Эггерант понимал, что она вся мыслями об этих alius и рисует в голове свою прекрасную жизнь в качестве одной из них. Сам мальчик, впрочем, постарался об alius не думать. Alius его пугали, а Эггерант не хотел чувствовать себя трусом.

      Так они и сидели молча в саду, пока их не вспугнула немного нетрезвая группа, которая шла по саду, громко горланя песни. Чтобы не быть замеченными, детям пришлось разделиться. Время к тому же было позднее, поэтому Эггерант и Гильметина отправились спать, каждый в свою часть замка.

      В ту ночь обоим детям снились сны про alius. Гильметине хорошие, приятные, после которых просыпаешься поутру окрыленным и с улыбкой на лице. Сны Эггеранта, напротив, были запутанными, пугающими. Когда Эггерант проснулся, он до сих пор ощущал бегающие по коже мурашки. «Лучше бы я никогда не знал про этих alius!» – в сердцах подумал мальчик и захотел забыть про них и про страшные сны, которые из-за них снились.

      Несколько дней Эггерант специально избегал Гильметину, зная, что она прожужжит ему все уши своими alius. Он надеялся, что это увлечение быстро покинет подругу, но короткая встреча убедила мальчика, что alius все глубже и глубже проникают в голову Гильметины. Это испугало мальчика даже сильнее, чем сами alius. Эггерант не хотел ссориться с Гильметиной и осознанно разрывать их тайную дружбу, но и общаться с ней как прежде он тоже не хотел.

      Мальчика выручил случай. Граф отправил его дядю вместе с небольшим отрядом следить за сбором податей. Эггерант напросился вместе с ними. Дядя сомневался, не маловат ли его племянник для таких приключений, но Эггерант убедил его, что одни только тренировки в замке не сделают из него настоящего рыцаря. Дядя вынужден был согласиться.

      Эггерант провел в дороге несколько месяцев. Когда он вернулся в замок, Гильметины