Проклятие кошачьего папируса. Холли Вебб

возразила Таша и добавила, взмахнув хвостом: – А моя очередь ещё не подошла?

      Котята посмотрели на Бориса, припавшего к полу и готового к прыжку.

      – Отлично, – похвалил внука дед Айвен. – Теперь жди и наблюдай… не пружинь на лапах… не пружинь, говорю тебе!

      Борис перекатился через голову и неуклюже плюхнулся на бок. Он покосился на котят и помрачнел. Бьянка ухмылялась, а Таша с Питером едва сдерживали смех. У Питера аж вся мордочка сморщилась.

      – Ты в порядке, мой хороший? – спросила Дымка, ласково касаясь сына мягкой лапой.

      – Да, – пробормотал Борис, поднимаясь.

      Он был самым крупным и сильным из музейных котят, однако ещё и самым неуклюжим. Борис не сомневался, что рано или поздно станет грозой крыс: надо только немного поработать над ловкостью. Мама и дедушка каждый день учили малышей своему мастерству, чтобы те выросли в настоящих охотников.

      – Отдохни немного, – предложила Дымка. – Попробуй ты, Таша. Представь, что вдоль стены крадётся большая серая крыса и ты её заметила…

      Таша напряглась, навострила ушки и принялась водить хвостом из стороны в сторону. Борис посмотрел, как она подбирается к воображаемой добыче, и вздохнул. Сейчас его сестра выглядела такой… опытной. А он поймал бы крысу, пожалуй, лишь одним способом: случайно упав на неё и придавив всем своим весом.

      Может, он переел за ужином, поэтому и не такой ловкий? Ведь на полный желудок особо не попрыгаешь. Жалко, что они занимаются поздно вечером. Хотя понятно, что мама с дедушкой хотят обучать их в залах, которые котята однажды будут охранять. А днём в музее снуют толпы посетителей.

      Таша рыскала по залу, рисуя в воображении зверька с чёрными глазами-бусинами и острыми зубами. Если честно, грызуны сильно её пугали. Охотиться понарошку – это одно, а встретиться мордочкой к мордочке с настоящей живой крысой – совсем другое! Да и Борис говорил, что видел крыс вдвое крупнее Таши!

      – Высоко не поднимайся, – подсказала мама, и Таша ещё сильнее прижалась к полу.

      Лапки у кошечки тряслись от натуги.

      – Отлично, отлично, – мурчал дед Айвен. – Прекрасная форма, полосатик!

      – Её зовут Таша, – со вздохом напомнила Дымка.

      – Да я и сам помню! А теперь назад! Назад – и как можно быстрее!

      Таша развернулась и быстро пересекла зал, цокая когтями по скользкому полу. Она едва успела затормозить, чтобы не врезаться в других котят.

      – Хм, – с важным видом протянул дедушка. – Хорошо. Молодец.

      Таша просияла. Её редко хвалили. Чаще отчитывали за то, что она витала в облаках. Но как тут не замечтаешься, когда в музее столько великолепных и таинственных сокровищ?

      Наступила очередь Питера, и он вышел на середину зала. А Таша уселась отдохнуть и немного умыться. Она вылизала лапы и провела ими за ушами. Внезапно ей на глаза попался высокий постамент, возвышающийся над всеми остальными.

      Бронзовая статуя Бастет, богини-кошки, была её любимым экспонатом в Египетском зале. Скульптуру создали более двух с половиной