Заложники. Рин Дилин

по спине мурашек.

      В том, что этот дом проклят, она давно уже не сомневалась. Тёмное нахохлившееся деревянное здание чёрным вороном примостилось на улице среди стройных жизнерадостных домиков, щеголяющих друг перед другом боками с сайдингом и яркими крышами. Этот дом словно задался целью испортить ей жизнь. Проклятая недвижимость изгоняла из себя жильцов со скоростью пулемётной очереди, каждый раз умудряясь испортить риелтору все показатели.

      Начальник косо поглядывал на Софию Эдуардовну и даже пару раз заводил разговор о том, что на пенсию нужно уходить вовремя. Сотрудник, не способный избавить фирму от этого балласта, как бы и сам тянет всю команду на дно… София Эдуардовна потела, бледнела, делала вид, что не понимает о ком речь, и снова пыталась впарить упрямую недвижимость в хоть какие-нибудь руки.

      Но слухи о доме с нечистой силой уже разнеслись по округе, и покупатели обходили его по кривой стороной, не желая даже рассматривать. Большую часть времени дом теперь стоял закрытый. Сотрудники риелторской конторы негласно дали этому дому прозвище «Тридцать-Три-Несчастья».

      София Эдуардовна жалобно заскулила и укрылась одеялом с головой:

      «Проклятая халупа! Не мог подождать пару дней, чтобы я успела уехать с внуками в санаторий на море! Тогда бы его передали, наконец, кому-нибудь другому и кончились мои мучения!»

      Она крепко зажмурилась и постаралась уснуть. Недосып в её возрасте нещадно отражался на лице лишними отёками и морщинами. А с видом похмельного шарпея тяжело задорно и весело впаривать людям квадратные метры не первой свежести.

      Риелторша задремала и ей пригрезилась большая жирная стрелка графика показателей, неотвратимо падающая вниз и сталкивающая её со ступенек вагона обратно на перрон. В вагоне безутешно рыдали её внуки и жалобно подвывали тоненькими голосками:

      – Сотрудник, не способный продать дом, сам является балластом на счету фирмы!

      А возле перрона, надуваясь и сотрясаясь тёмными деревянными боками, жутким голосом хохотал и ухал проклятый дом.

      Женщина вздрагивала и всхлипывала во сне, беззащитно съёжившись и прижав к груди краешек одеяла.

      Разбудил Софию Эдуардовну опять звонок мобильного. На этот раз звонил её начальник. Радостным тоном он возвестил в трубке:

      – Проснись и пой, птичка моя! Я уже в курсе, что от Тридцать-Три-Несчастья опять отказались. Но у меня для тебя хорошая новость! На электронку пришёл запрос об аренде частного дома. Клиентка желает въехать в недвижимость сегодня же. И знаешь что самое замечательное? Она не местная! Чуешь, к чему я клоню? – голос начальника стал резким и злым, – В общем так, моя дорогая! Если ты сегодня же не принесёшь мне в клювике договор на аренду этого треклятого дома, об отпуске можешь забыть! И всерьёз начать готовится к организации своих провод на пенсию. Тортики там покупать, салатики резать… Я понятно обрисовал ситуацию?

      София Эдуардовна жалобно всхлипнула в знак согласия и начальник отключился. Риелторша