ПоЛЮЦИя, ЛЮЦИфер, РевоЛЮЦИя. Часть 6 + Эпилог. Олег Валентинович Ясинский

постарше – для меня. Эх!

      – За остров с замком и гаремом, наверное, половину населения страны, того…

      – Мать их трижды! – перебила Ирка. – Особенно рагулей.

      – Правильно говорить: рОгулей. От слова: рог.

      – А мне пох! Но девушка твоя, все равно – сука и говно! Они, молодые и смазливые, все – расчетливые суки! Лишь бы насосать на безбедную жизнь…

      – Угу, – обреченно согласился я. – Она даже не девушка.

      – Крокодил? – пьяно спросила Ирка.

      Я взял налитую Иркой рюмку. На дне литровой бутылки оставалось пальца на три.

      – Она НЕ-человек. Она – демоница. Чудище! Называется: Каси-кан-дри-эра, – выговорил по слогам.

      – Нифига се! Все равно – сука! А ты хороший! Давай за нас, – Ирка размашисто чокнулась.

      – И за десант, и за спецназ.

      – Угу. Люблю «Любэ».

      ***

      Мы выпили. Закусили остатками хлеба, обмакнутыми в шпротное масло.

      Ирка притянула меня за плечи, мокро поцеловала в щеку возле губ.

      Я брезгливо скривился – от Ирки пахло шпротами и водкой.

      – Не нравится? – заметила Ирка, отпуская меня. – Мне тоже не нравится: мужиков терпеть не могу, но ты – друг. Хоть я тебе не верю.

      Она отрицающе покачала головой:

      – ТАКОГО быть НЕ МОЖЕТ, понимаешь? – продолжила Ирка. – Ты, просто, переутомился. Девушка тебя бросила… Как ее?

      – Касикандриэра.

      – Нет! – Ирка брезгливо надула губы. – Я о человеческом имени.

      – Вера.

      – Ну, вот, Вера бросила. Спермотоксикоз наступил. Рассудок у тебя помутился. Разные, там, бесы привиделись, демон… Как его? – она запнулась, вспоминая имя.

      – Велиал.

      – Демон Велиал, – повторила Ирка. – И черт с ними! Тебе лечиться нужно.

      Она взяла бутылку, взболтнула по кругу содержимое.

      Не налила, поставила на стол.

      ***

      – Но, понимаешь, мой милый, впечатлительный друг, – серьезно сказала Ирка. – Ладно, там, желания разные извращенные тебе мерещатся: телка, которая не-телка, и ты ее по всякому, и тэ-дэ и тэ-пэ. Но – РЕВОЛЮЦИЯ… Люди вышли на Майдан по СВОЕМУ желанию. Потому, что дальше ТАК жить не могли. И я была среди них. Я приходила на Майдан по своему ЛИЧНОМУ желанию. Правда, потом, облажалась – но это мои проблемы. Кстати, спасибо тебе за помощь… Но, что бы ты не говорил – люди делают РЕВОЛЮЦИЮ! За европейский выбор! И в душе – я с ними.

      Ирка перевела дух, вперила в меня мутные глаза.

      – Какая, в пилюлю, революция! – зло отмахнулся я. – Ты же сама их рогулями называешь…

      – Есть вещи, которыми не шутят! – отрезала Ирка. – Как не крути, и как не плюйся на рогулей, но Майдан это – проявление прямой демократии, последний довод народа. Янык всех достал! И «регионалы» достали! От Европы отказался, гад! Вот люди и вышли на улицу. Они имеют право! Я – юрист, и могу отличить зерна от… как их?

      – Плевел.

      – Ну, да, библеист. Интеллигент сраный!… Так вот, я – юрист. Ты об этом постоянно забываешь.

      – Мне кажется, что, это, ты – того. – Я покрутил указательным пальцем у виска.

      – Как ни странно, но я – нормальная. И не одна