Потерянная планета. Светлана Ивановна Балабанова

«Та голубая Жемчужина Вселенной», что в переводе на марсианский означало Земля.

      – А где находится эта планета? – спрашивал Фёдор и с замиранием сердца прижимался к груди отца.

      – Люди воевали друг с другом, и Земля погибла от взрыва тысячи бомб. «Голубая Жемчужина» разлетелась на множество частей, а её океаны превратились в ледяные астероиды, которые вместе с осколками Луны скитаются по разным орбитам Солнечной системы, – поведал печальную историю отец.

      Но кто принимает к сердцу детские печали? И Фёдор не собирался долго грустить. Мальчик любил Марс и его каменистые пустоши. Когда на полюсе таял снег, и солёные ручьи наполняли жизнью извилистые ложбинки среди скал, Фёдор отправлялся с отцом на юг, чтобы полюбоваться ожившим с приходом весны терракотовым мхом. Летом они частенько поднимались на летающую платформу и мчались наперегонки со смерчем через пустыню или ловили зубастых червей, роющих норы на крутых склонах вулканов экватора.

      Годы шли, и Фёдор рос без особых забот. Но однажды в его дом постучала беда – повестка из отдела, регулирующего численность населения на планете. Закон Соло гласил:

      – Шестидесятилетний возраст является пределом гарантированной государством человеческой жизни!

      Анкеты людей, перешагнувших шестидесятилетний барьер, чиновники закладывали в суперкомпьютер, и бездушная машина, прозванная в народе «Хрустальный Молот», сама выбирала лишних людей. Получивших повестку стариков родственники провожали на сборочный пункт. Там их усаживали в звездолёты, и те стартовали в неизвестность.

      Лишившись отца, Фёдор потерял душевный покой. Снова и снова перед глазами юноши вставали понурые спины бредущих на сборочный пункт людей, прощальный взгляд и поднятый вверх кулак отца, отчаянный крик и рыдания матери. После того страшного дня Фёдор решил:

      – Будь, что будет, но свою мать государству я не отдам!

      Минуло несколько лет, и Фёдору предстояло пережить новое расставание. Анне Барт тоже исполнилось шестьдесят лет.

      – Успокойся и дождись моего возвращения, а я придумаю, как тебя спасти, – обещал матери Фёдор.

      Сеанс связи закончился. По курсу корабля испускало протуберанцы далёкое Солнце. Вокруг его пульсирующей короны вращались две утренние планеты Меркурий и Венера, а Фёдор сидел неподвижно, раздавленный безысходностью Солянского бытия. Измученный горькими думами о несправедливом устройстве мира, он с отчаянием смотрел в космическую пустоту.

      Глава третья

      Космическая тюрьма

      Однообразный перелёт подошёл к концу. Чуткие радары определили место положения военной базы, и автопилот уверенно подвёл к ней корабль. Фёдор в последний раз проверил расчёты, и тяжёлый механизм начал раскручивать посадочную спираль. После очередного виража на экранах локаторов появился огромный сигарообразный объект. Металлическая туша, ощетинившаяся сотнями боевых ракет, устрашающе сверкала в лучах равнодушного и далёкого Солнца. Корвет поразил пилотов