Следи за знаками судьбы. Евгения Черноусова

Валька Акименко. «Вот и про Борьку все знают», – ухмыльнулся Сашка. Короче, дедовы показания они всерьёз не приняли, а зря. Он в лесничестве работал, охотится до сих пор. Глаз у него острый.

      Какие-то Борька, Валька, даже полицейского в немаленьком чине Сашкой зовёт. Всех-то Анна Ивановна знает, а Наталье Алексеевне откуда их знать? Ну, как же, а опека-то доставала! Ну да, теперь она вспомнила эту противную бабу, что приходила после поисков Сашеньки.

      От полицейских было подслушано главное. Убийца всё же уходил через забор Золотухиных, и партизанка, как ни странно, его проморгала. На влажной земле обнаружился мужской след, а в их доме живут одни бабы. Причём след сорок второго размера, никак не Лёнин. Руки опять же… говорили об этом уже? Ну вот, наше дело правое! И ещё телефон Галин. На нём за сегодня последними – несколько не отвеченных звонков от Натальи Алексеевны. Это ясно, что уже мёртвая она была. Но до этого дважды отвечала на звонок какой-то Уремовской старухи. Старуху опросили, но безрезультатно. На ней десятка полтора номеров значится. Она побирается у магазина, и к ней часто за паспортом покупатели телефонов обращаются.

      А самые важные сведения – от медицины. Первое – о Гале. Ясно, что Анне Ивановне эта новость больше всего понравилась. Поэтому её подходы Наталья Алексеевна сразу перебила, вопросом: что-нибудь венерическое? А чего тут, ведь при ней мазок брали и о половых контактах расспрашивали. Ну да, маленький у неё домик, и молодая отказывала мужу в близости, боясь, что их услышат. Ну так вот, обрадовала Анна Ивановна бабушку, у Гали свежая инфекция, а Лёня чист. Но какая гадина, в медовый месяц изменять! И с кем бы? Только ведь приехали! Собеседница перебила, что теперь уж без разницы, да и о покойниках не принято злословить. Анна Ивановна с некоторым сожалением переключилась на следующую медицинскую новость, которая, в отличие от первой, Наталью Алексеевну потрясла: судя по концентрации лекарства в водке, выплюнутой Лёней за пазуху, его не усыпить хотели, а убить. Промилле у него в крови с такими нулями, что фактически он водку только лизнул… ну, грамм двадцать. А если бы всю стопку махнул, то не выжил бы. Он и с этой дозой только через несколько часов в сознание пришёл и посейчас с трудом дышит.

      Когда старухи вышли из подсобки, полицейского в коридоре уже не было. А также заступила на дежурство другая медсестра, и, меняя флакон на капельнице и недружелюбно косясь на Наталью Алексеевну, спросила, на каком основании… но Анна Ивановна перебила её, мол, и с полицией, и с дежурным врачом согласовано.

      Только когда медсестра с санитаркой ушли, доругиваясь, Наталья Алексеевна заметила, что внук лежит, отвернувшись к стене, как-то неловко вывернув руку с закреплённой иглой капельницы. Она присела на тумбочку и осторожно прикоснулась к плечу:

      – Что тебе о Гале сказали?

      – Всё, – хлюпнул носом Лёня. – Бабушка, зачем она за меня замуж пошла, если не любила?

      – Ну… а вдруг любила? Может, по темпераменту не совпали.