Жаркие горы. Александр Александрович Щелоков

Со всех возьму дань, всех заставлю трепетать перед собой…»

      Прижавшись друг к другу, затаив дыхание, сидят у костра дети и слушают шпуна Захира. Орел и шакал. Гордый полет к свету, к небу и завистливый вой в ночной темноте. Сколько раз слыхали его пробирающий до пяток плач и смех в пустынной степи! Орел и шакал. Что будет, когда они столкнутся? Что будет?..

      Широко открытые глаза. Ожидание откровения…

      – Сказал шакал свое слово и полез на утесы.

      Он полз вверх тихо и осторожно. Не спешил. Перебирался с выступа на выступ, переползал с уступа на уступ. И чем выше забирался, тем больше дрожал.

      Орел взлетает к солнцу, чтобы оттуда оглядеть свой владения. Чем выше он взлетит, тем больше видит, тем радостнее у него на сердце.

      Шакал не испытывает радости от высоты. От нее ему тошно. Он забирался на скалы, дрожа от страха. Вниз смотреть боялся. Его мокрый след виднелся на камнях.

      Воистину сказано: трусливая душа не должна подниматься высоко. Чем выше она взлетает, тем большему числу глаз будет виден ее мокрый, дрожащий зад.

      Так, дрожа и повизгивая, шакал добрался до уступа, с которого ему оставалось только прыгнуть вниз, чтобы оказаться в орлином гнезде.

      Лег шакал на краю обрыва, положил голову на лапы и стал ждать, когда вернется домой орел. Гнездо рядом – только прыгай.

      Но, как записано в Книге, все в мире проистекает, течет и льется только по воле Аллаха.

      Ветер ли дует, дождь ли идет, сжигает ли суховей плодородную пашню – все в руке Господней, все от него одного. Аллах акбар!

      Уже возомнил шакал себя сидящим на троне шахи-шаха птиц, бейлербея пернатых, как разыгрался среди утесов ветер, закрутилась конским хвостом дурдурака[2], встала метлой над скалами. Увидел шакал, что несется на него свистящий бурбукей[3], завизжал с перепугу, к камням прижался, глаза закрыл.

      Ветер ударил вонючего нахала, опрокинул на спину, подхватил его, подбросил, закрутил волчком, пнул под зад и швырнул с размаху в глубину ущелья.

      В это время орел возвращался в свое гнездо с добычей. Налетела и на него метла дурдураки. Тогда гордая птица пошире распахнула крылья и легко, без лишних усилий, взмыла к самому поднебесью.

      Орел летел вверх.

      Шакал падал вниз.

      Орел уселся на трон и оглядел мир с гордой высоты.

      Шакал трахнулся о камни, завизжал, но не убился – на то была воля аАллаха. От боли и стыда залез он в камни, стал зализывать ушибы. А когда поднял голову и увидел летящего орла, завыл злобно, дико.

      С той поры весь мир под луной знает: не дано шакалу власти править в животном царстве, сидеть на троне. Не дано ему глядеть на землю с высоты.

      Не сидеть рыжехвостой твари в каменной крепости хана птиц. Даже если туда и заберется вонючий нахал, ветер справедливости, завившись косой в дурдураку, вздыбившись бурбукеем, выметет нечисть вон…

      Потом до слуха сидевших у костра донеслись два глухих удара.

      – Что это, отец? – спросил один из мальцов.

      – Это

2

Дурдурака – смерч (пушту).

3

Бурбукей – ураган (пушту).