Чёрное. Белое. Елена Сергеева

перед ним.

      Встряхиваю головой, пытаясь избавиться от его подавляющей энергетики, и твёрдо произношу то, зачем, собственно, пришла к нему:

      – Мне нужен аванс за работу!

      Его красивые губы кривит усмешка.

      – Вот как?!

      Еще раз чиркнув взглядом по моей фигуре, он категорично заявляет:

      – Я не плачу вперед.

      Сердце колотится в груди как умалишенное, и мне очень сложно все также смотреть на него, но я не имею права быть трусихой и не отвожу взгляд. Говорят, смел тот, кто может преодолеть свой страх, и я очень надеюсь, что я наскребу в своих закромах хоть немного того, что поможет мне его преодолеть, и я выстою.

      – Тогда давайте назовем это ссудой, – выталкиваю из себя, стараясь говорить как можно спокойнее.

      Марк приподнимает бровь и вопросительно смотрит на меня. Кажется, его глаза прожгли во мне дыру.

      – И что я буду иметь с этого?

      Не знаю, как он это делает со мной, но мое лицо попеременно то белеет, то краснеет, и сейчас, когда я снова превратилась в ледяную глыбу, я как будто замерзшими губами еле выталкиваю из себя:

      – Я не стану спать с вами!

      Жизнь, конечно, опустила меня на колени, но пока я не настолько раздавлена, чтобы предоставлять ему такую услугу.

      – С чего ты взяла, что мне это нужно?

      Я тотчас заливаюсь краской. Там на сцене Марк сделал мне комплимент, а сейчас дал пощечину моему самолюбию, дав понять, что я не интересую его как женщина. Это, конечно, очень противоречиво и, наверно, в духе представительниц прекрасного пола, но, даже не собираясь спать с ним, сейчас я чувствую себя оскорбленной от его нежелания это получить! От этой ситуации у меня ощущение, что он, не дотрагиваясь до меня, каким-то образом поимел.

      – Я готова заплатить проценты, – запихнув обиду подальше, предлагаю новый вариант нашей сделки.

      – С таким предложением стоит обратиться в банк.

      Я кусаю губу, чтобы не расплакаться перед ним, как глупая маленькая ранимая девочка, но это очень тяжело. Я практически раздавлена.

      – Банк отказал мне.

      Неимоверными усилиями заставляю себя поднять на него сверкающие от слез глаза, и мне кажется, что в его взгляде что-то поменялось, возможно, он стал теплее.

      – Зачем тебе нужны деньги?

      – Маме на операцию и…

      Он не дослушивает меня:

      – Сколько?!

      – Четыреста тысяч, – с возрождающейся надеждой произношу я, но тут же больно опускаюсь на пятую точку от его требовательного:

      – Иди.

      Вылетаю из кабинета, глотая слезы. На что я рассчитывала?! Дура! Даже если я понравилась ему, и он настоял, чтобы меня взяли, он больше не обязан извергать для меня благородные поступки.

      На автомате добегаю до нужной двери и перед тем, как войти в комнату к ждущей меня Наде, вытираю слезы. Пару раз глубоко вдыхаю и, пригвоздив к лицу спокойное выражение, вхожу.

      Надя, изучив меня взглядом, тут же выносит вердикт:

      – Отказал!

      Я