Клятва безумная и смертельная. Бриджит Кеммерер

ударяется об пол. Камзол Рэна исчезает. Теперь я чувствую тепло его кожи и ощущают движение мышц сквозь рубашку. Он проводит рукой вверх по моему корсету, разжигая во мне огонь своими прикосновениями. Когда его пальцы касаются едва обнаженной кожи моей груди, я проклинаю тот факт, что Фрея так туго затянула шнуровку.

      Возможно, мне следовало надеть то самое платье с дерзким вырезом.

      Эта мысль заставляет меня покраснеть и вцепиться в плечи Рэна, потому что ему не свойственна такая напористость. Мы спали рядом друг с другом десятки раз, но до сих пор не переспали по сотне разных причин. Одна из них заключалась в том, что последняя женщина, с которой Рэн занимался сексом, обрекла его на вечные муки.

      Рэн никогда не объяснял, почему не пытается зайти со мной дальше поцелуев, но если бы мне пришлось ранжировать причины, я бы побилась об заклад, что его последний опыт находится в первой пятерке факторов «почему нет».

      Тот факт, что мы практически постоянно ссоримся, вероятно, тоже находился бы в этом списке.

      Мне приятно, когда он снова целует меня. Мне хорошо в его объятиях. Иногда Рэн настолько жесткий, решительный и дерзкий, что я забываю о том, что он может быть таким нежным и чутким. Я забываю, что он может разжечь во мне огонь одним лишь своим поцелуем и устроить внутри меня пожар.

      – Я скучала по тебе, – тихо говорю я, потому что это так. У меня снова наворачиваются слезы от осознания правдивости моих слов.

      Рэн замирает, чего я не ожидаю, а затем обдает горячим дрожащим дыханием мою шею. Его руки все так же дарят мне тепло и крепкие объятия. Теперь в его теле появляется новое напряжение, а между нами чувствуется легкая грусть.

      Я прижимаюсь к нему.

      – Рэн?

      Ему требуется целая вечность, чтобы поднять глаза и встретиться со мной взглядом. В узком проходе конюшни царит полумрак, и глаза Рэна похожи на темные глубокие озера. Он касается моей щеки, и его пальцы скользят по ней легко, пока ладонь не касается моего подбородка. Его большой палец уверенно очерчивает контур моих губ.

      – Это платье ты впервые надела в Лунной Гавани.

      Я хмурюсь.

      – Ты помнишь?

      – Ты выглядела как королева. – Его глаза снова находят мои. – Ты выглядишь как королева.

      – Это очень красивое платье.

      Рэн вдыхает и медленно выдыхает.

      – Я не рассказывал тебе о Грее, потому что иногда мне кажется, что твоя воля сильнее моей.

      – Иногда? – поддразниваю его я, но в моем голосе нет язвительности. Мне не хочется обидеть Рэна, когда он выглядит таким уязвимым.

      – Как и раньше, я не рассказывал тебе ничего, потому что боялся, что это навредит тебе.

      Раньше. Мне требуется мгновение, чтобы понять, о чем он говорит, но затем я понимаю. Раньше – это до того, как проклятие было снято, когда Лилит истязала его ночь за ночью, потому что он был близок к тому, чтобы найти любовь вместе со мной. По сути, мне пришлось чуть ли не силой затащить его в свою комнату, потому что Рэн не хотел подвергать меня