Всего лишь легенда. Анна Неделина

графини немного слуг. Нет, с одной стороны, зачем е вообще в доме толпа. С другой – не так уж много в Рутином Яру жителей, поди, и выбирать уже особо не из кого.

      – В городе среди прислуги даже ходят особые рекомендации: ежели кто-то работал прежде у графини Терру и продержался более недели, ценится как хороший работник. Если, конечно, выгнали не за воровство, – продолжил Мур. Я кивнул. Собственно, что только подтверждает очевидное.

      – И много в городе недовольных?

      Агат задумался.

      – На самом деле, графиня Терру мнительна, но в воровстве обвиняет редко. В основном – страдают горничные.

      Что и понятно – они имеют доступ в спальни… Так-так, запомним, что графиня предпочитает хранить ценные вещи под матрасом.

      – Двум девушкам пришлось покинуть город. Работы в Рутином Яру им найти не удалось.

      Сурово, но справедливо. Я вот тоже воров не люблю. Не так, как наемных убийц, конечно.

      – Зато иные устроились на доходные места, и полагаю, жаловаться им не на что.

      И, разумеется, они не захотят распространять слухи о бывшем нанимателе.

      – Я продолжу поиски, – поспешно сказал Мур, расценив мое молчание за недовольство.

      – Да… и выясни, куда уехали уволенные горничные.

      Хотя первым делом было бы хорошо найти прежнего дворецкого графини Терру. Это Мур и так понимает.

      – Узнай, какой лекарь пользует графиню и ее племянницу, – добавил я.

      ***

      Пока мы дошли до ювелирной лавки, Агат весь извелся. Он ничего мне так и не сказал. Лишь вздрагивал под пристальным взглядом. Вот это правильно, пусть чувствует мое герцогское недовольство.

      Лавка оказалась небольшой, но дом располагался в самом центре города, стены тщательно выбелены, краска на наличниках подновлялась. Под окнами стояли длинные деревянные кадки с розовыми кустами. Сами окна были забраны дивными резными решетками. Хитрое витье – словно и не решетка вовсе, а редкой работы кружева… Дубовая дверь наверняка была усилена защитным заклинанием. Во всяком случае, выглядела слишком уж гладкой, дверное кольцо сжимала грозная чугунная львиная морда.

      Тренькнули колокольцы над входом. В лавке было светло и чисто. У окна стояла банкетка на гнутых ножках. Рядом с банкеткой обнаружился стол, на нем ваза с цветами. Розы – такие же, как в кадках под окнами. Агат цепко оглянулся.

      Из-за занавеси, скрывавшей вход в соседнее помещение у дальней стены, появился человек. На вид ему лет сорок. Одет он был богато, но без присущих порой провинциалам излишествах. Украшений почти никаких, только на шее сверкнула серебряная цепь. Камзол и штаны добротного серого полотна. Стоячий воротник белой рубашки был украшен вышивкой. Под камзолом был расшитый серебром черный жилет, подхваченный кожаным поясом. Волосы мужчины были зачесаны на одну сторону, а усы – подстрижены. В общем, типичный молодящийся щеголь. Это еще не делает его мерзавцем, разумеется, зато дает популярность среди женщин.

      – Господин проездом в нашем городе? – поинтересовался он. Я благосклонно кивнул.

      – Вы