Среди огнистых камней. Лариса Васильевна Чистова

мы?

      Рауль ухмылялся, но не отвечал на вопрос. Ответ пришел сам, когда я подняла глаза и увидела самую известную достопримечательность мира – Эйфелеву башню.

      – Мы во Франции? – недоверчиво спросила я.– Но где же люди?

      – Три часа ночи. Как ты думаешь, где они?

      Вокруг горели огни рекламных вывесок, тротуар, по которому Рауль вел меня, был мокрым от дождя. В Париже, похоже, уже наступила осень. Было сыро и зябко. Рауль заметил это, и, сжав мою руку покрепче, скомандовал:

      – Закрой глаза.

      Я послушно закрыла их и через мгновение ощутила тепло помещения.

      – Где мы?

      – Внутри Эйфелевой башни. Хочу заказать тебе кофе.

      Он усадил меня за столик, и заказал подошедшему к нам официанту кофе и какой-то десерт.

      – Они работают по ночам? – удивилась я.

      – Центр Парижа,– пожал плечами Рауль.

      Я осмотрелась. Кроме нас в кафе (или ресторане, я не разобралась) сидели люди, в основном парами. Я заметила несколько мужских влюбленных пар. Мне было дико, так как с таким фактом я столкнулась впервые. Рауль, изучающе, разглядывал меня.

      – Все меняется в вашем мире – нравы, города, люди. И изменения идут по кругу.

      – А как ты к этому относишься? Ведь у основателей нет разделения полов. Вы все – мужчины?

      Рауль тихо рассмеялся.

      – Но у нас и браков нет.

      – Но вы – мужчины? – настаивала я.

      Официант принес заказ, и я отхлебнула кофе. Рауль к своему не притронулся, продолжая улыбаться моему любопытству.

      – Мы причисляем себя к мужскому полу отнюдь не по физическим параметрам, а по внутренним качествам: сила, ум, решительность, самообладание, умение руководить и достигать целей, невзирая ни на что. И, как я говорил, у нас нет потребности жить в паре, мы не женимся. Мы создаем семьи, но это отлично от понятия вашей семьи. Скорее это партнерство, основанное на поддержке друг друга, любви и заботе. С самого рождения мы являемся взрослыми особями, и не нуждаемся в попечительстве. В нас вложены знания целого поколения, и поэтому отпадает надобность в обучении, подобно вашей школе. Единственно, чему мы учимся, так это развитию духовности. Наша ткань растет, и только так мы можем творить свои миры. Этому способствует проявление любви и поддержки в наших семьях. Можно сказать, что мы постоянно учимся любить.

      Он замолчал, обдавая меня теплом своих глаз. Я любила этот взгляд, излучающий бесконечную доброту. Под этим взглядом я чувствовала себя точно в защитном куполе, куда не проникали никакие тревоги.

      – Я ответил на твой вопрос? – спросил Рауль.

      Я кивнула, хотя на самом деле забыла, о чем спрашивала. Я попробовала десерт, желе с ягодами и взбитыми сливками. Меня не впечатлило.

      – Хочешь шампанского? – воодушевленно предложил мне Рауль.

      – Не знаю,– засомневалась я.

      – Быть в Париже и не попробовать шампанского – это грех.

      Он подозвал официанта и заказал бокал шампанского для дамы. Я все понимала, что он говорит, французская речь для меня тоже пустяк. Мне было интересно, чем Рауль будет расплачиваться. Неужели