Сомнению всегда найдется место. Ирина Ребони

задвинуть шторы, что-то почувствовала и обернулась. Влад смотрел на меня, и в его взгляде я увидела жалость, смешанную с брезгливостью. Он переспал с калекой! Такое и в страшном сне не привидится! Через мгновение он справился с собой и уже улыбался:

      – С добрым утром!

      Я пробормотала что-то соответствующее и, прихватив свои вещи, вышла из комнаты, стараясь не разреветься и не хромать. При общении с Пашей мне не приходилось стесняться своей ноги, он знал ее лучше меня, более того, всегда смотрел на нее с удовольствием как на результат своей безупречной работы. Здесь совсем другое дело. Кое-как напялив все на себя, я вызвала такси, по счастью обнаружив рядом с телефоном квитанцию с адресом, а то я не знала, на какой улице нахожусь. Когда появился Влад, в длинном элегантном халате, свежий и безупречный, я уже вполне владела собой.

      – Подожди немного, – сказал он, – я приведу себя в порядок и довезу тебя до дома.

      – Спасибо, не нужно, я вызвала такси.

      Он не стал возражать. Воцарилось неловкое молчание, потом он сказал, что вчера я была просто великолепна и произвела на всех сильное впечатление. Я его поблагодарила. В это время мне сообщили, что такси уже подъезжает к дому. Я поднялась, и он проводил меня до двери. О том, что обещал проводить на поезд, он не вспомнил, прощального поцелуя тоже не последовало. Мы просто сказали друг другу до свидания. Но свиданий больше не было.

      Придя домой, вопреки обыкновению, я не стала рыдать, а будто застыла. Машинально собирала вещи, то и дело прислушиваясь, не раздастся ли телефонный звонок. Звонки раздавались, но не от него. Я вызвала такси и в положенный срок прибыла на вокзал, но и там долго оглядывалась прежде, чем сесть в вагон. Вдруг он придет проводить? Нет, не пришел. Очередная страница моей жизни была перевернута.

      Санаторий располагался в нескольких километрах от Минска в весьма живописном месте на берегу водохранилища. У меня был отдельный номер со всеми удобствами в небольшом корпусе, стоящем несколько обособленно на лесной опушке. Огромный сосновый лес был просто роскошным. Едва разместившись, я отправилась на всякие обследования и сдачу анализов, так что только к вечеру немного пришла в себя и разревелась. Почти всю ночь я посвятила этому занятию и все думала: «Что же делать? Как жить дальше?» Но так ничего и не надумала.

      На следующий день жизнь вошла в свое обычное санаторское русло – завтраки, обеды и ужины, процедуры, процедуры и еще раз процедуры. Я принимала всевозможные ванны, в том числе, и грязи, кучу физиотерапевтических процедур, посещала бассейн и пила минеральные воды, а в свободное время гуляла по окрестностям. Был конец зимы, и снег покрывал все вокруг, в том числе и замерзшее за зиму водохранилище. Маленькие фигурки рыбаков, видневшиеся в отдалении, казались нарисованными на белоснежном фоне. Местность была холмистой и после прогулок я долго приходила в себя, так как нога беспощадно болела, да и всевозможные процедуры вызывали обострение. Но постепенно все наладилось,