С.нежное сердце. Книга вторая. Илья Алексеевич Видманов

лист. – Идите, капитан, домой. Отдыхайте. Вам ещё вечером на слежку выходить.

      Падение

      От полковника Роман вышел мрачный, но решительный. Чем поможет волнение?.. Нет уж: сделал шаг – иди до конца. Красная ли это дорожка, тропинка ли на плаху – минуй её всю, а там видно будет.

      Кивнув на выходе парочке знакомых сослуживцев капитан Птачек выбрался из отделения и сразу зашагал на остановку. Пока шёл, пока перемахивал через сугробы, пока с выдохом белого, застилающего глаза пара проталкивался меж людей, до него дошло, что вообще-то дом его находится совсем близко – пять минут идти…

      Злой на себя, что от усталости уже не соображает, удивляя окружающих Роман двинул мимо остановившегося прямо возле него автобуса и, сердито топча наст, зашагал к Советской семьдесят четыре.

      …Как добрался до дома, как зашёл в подъезд и открыл дверь – всё покрыто туманом, словно пройдено на автопилоте. Роман осознал себя лишь когда его лица коснулось тепло родной квартиры, а ноздрей – запах кофе и разогретого хлеба.

      С кухни долетают звуки, словно кто-то громко говорит, а в ответ ему смеются множество людей. А-а-а, это какое-то видео… Стоило захлопнуть дверь, как звуки сразу же прекратились и на пороге кухни с дымящейся чашкой в одной руке и бутербродом в другой возникла Настя.

      На тонком подбородке несколько хлебных крошек, сбоку на губе жирная полоса – там, должно быть, провели языком. Челюсти Насти быстро двигаются, а обращённые к отцу глаза большие и удивлённые, будто обнаружили диво.

      – Ты прожуй сначала, – искоса поглядывая на дочь капитан Птачек стал расстёгиваться, – а то подавишься. Не говори с полным ртом.

      Спешно дожевав Настя сделала усилие и с заметной натугой проглотила. Быстренько облизав губы она оставила рядом с первым ещё один, точно такой же жирный след.

      – Па-ап! Ты где так долго пропадаешь?!

      Чудо из чудес! Спросив это Настя тут же откусила новый кусок и стала жевать уже его!

      Посмотрев на дочь с неодобрением, но не сердито, Роман наконец свесил куртку и стал разуваться.

      – Да так, – он пожал плечами, – немного задержали на службе. Ничего важного, доченька… – Сняв ботинки он уставился на носки, которые ещё вчера надел впервые, а уже сейчас на большом здоровенная протёртая дыра. Поджав палец Роман снова поднял взгляд на дочь и спросил: – Ну а как твои дела?

      Челюсти Насти двигаются прямо как у кролика: вверх-вниз, вверх-вниз; быстро-быстро! Глядя на отца, прямо с набитым ртом она сделала попытку проглотить, но не до конца, и так выболтала:

      – В шк..е с.я ….

      – Чего?.. – Роман недовольно нахмурился. – Настя! Прожуй и говори нормально!

      Губы дочери припали к бокалу, по тонкому горлу забегал кадык. Окончательно разделавшись с куском Настя уже хотела что-то наконец вымолвить, но на краткое, почти неуловимое мгновение в её взгляде блеснуло нечто и она замялась, точно не решаясь это произнести. Секунду она стояла с полуоткрытым ртом, а затем, опять облизав губы, с легчайшим оттенком виноватости