Ильич. Сергей Волков

прямо чесался изнутри от желания взять топор и привалить в тёмном переулке какую-нибудь старуху-процентщицу. Миллиона за два. Или даже за один.

      А ещё деньги можно было «заработать честным путём», то есть торговлей или бизнесом. В конце января Ельцин даже специальный указ издал: «О свободе торговли». Его не только в газетах напечатали, но и на стенах домов расклеивали, как манифесты в Гражданскую войну: «В целях развития потребительского рынка, стимулирования конкуренции, преодоления монополизма в сфере розничной торговли и создания условий для быстрого развития торговой и посреднической сети в условиях либерализации цен постановляю: Предоставить предприятиям независимо от форм собственности, а также гражданам право осуществлять торговую, посредническую и закупочную деятельность без специальных разрешений с уплатой установленных платежей и сборов, за исключением торговли оружием, боеприпасами, взрывчатыми, ядовитыми и радиоактивными веществами, наркотиками, лекарственными средствами, проездными билетами и другими товарами, реализация которых запрещена или ограничена действующим законодательством».

      Вот после этого и началось. Повсюду стали расти ларьки, магазинчики, называемые коммерческими, и павильоны. Торговали всем подряд, «взасос», как говорил Челло. Продукты, одежда, бытовая техника, аппаратура, кассеты с фильмами, сигареты поштучно…

      Вот только почему-то денег у людей больше не стало.

* * *

      …Афганец, как обычно, валялся в будке на продавленном диване, с утра пьяный и недовольный. Он всегда такой – злой, а точнее злобный. Челло называл его «наш карманный Кальтербруннер», а поскольку эту фамилию никто на Ёриках выговорить не мог, Афганца все просто звали Афганцем.

      Серый заглянул в мутное окно будки. На продавленном диване перед маленьким телевизором «Юность» лежал обрюзгший, небритый мужик в старом армейском бушлате. Серый вздохнул, повернулся к двери. Перед тем, как войти, он оглянулся и снова вздохнул.

      Дождь висел в воздухе, как слезы Бога. За пологим горбом холма виднелись пятиэтажки «Коминтерна» – пригорода Средневолжска. Слева и справа, на склоне за заборами, похожими на сломанные антенны, торчали разномастные домики дачного товарищества «Прогресс». Чахлый лесок справа, а ближе, за будкой Афганца – ворота, сваренные из арматуры. Сверху ржавая вывеска: «ООО «Бедный Ёрик». Ниже надпись по-английски: «Pet Sematary[1]». Ещё ниже – перевод, надпись краской от руки, криво: «Кладбище домашних любимцев».

      Серый хотел ещё раз вздохнуть, но передумал и плюнул в лужу у двери.

      Год назад Афганец назвал идею сделать на выданном родителям Серого горсоветом ещё в восемьдесят пятом дачном участке кладбище для собак и прочих хомяков – «хороший бизнес». С тех пор на кривом, пологом куске земли, с трёх сторон затянутом сеткой-рабицей, появилось с пару десятков могил четвероногих спутников человека, некоторые даже с памятниками, а за будкой, у опоры ЛЭП, разместился небольшой «колумбарий» – залитая цементом площадка,

1

Кладбище домашних животных (англ.)