Цыганское проклятье. Татьяна Форш

успеется, Владимир Андреевич, вот дочку замуж выдам и тогда подумаю.

      Граф улыбнулся Марье и тут же обратился к Силантию:

      – Красавица растет! А не сделать ли нам нашу дружбу еще крепче, дорогой вы мой Силантий Матвеевич? У вас, как говорится товар, а у нас купец.

      «Купец» стоял, уцепившись за юбку матери одной рукой, а второй крепко сжимал игрушечную саблю. Вид у него был неважный. Слишком худ, на бледном лице огромные серые глаза, которые не придавали очарования, а скорее делали его похожим на филина. Тонкие губы, чересчур крупный рот и вздернутый нос. Вот, пожалуй, и весь портрет молодого графа…

      – Евгений, подойди, поздравь именинницу.

      Мальчик нехотя оторвался от матери и, скривив губы, направился к Марье.

      Силантий интуитивно встал рядом, как бы стараясь защитить дочь. Графу этот жест не понравился, о чем он не преминул сообщить.

      – А вы, Силантий Матвеевич, словно не рады будущему родству?

      – Рано о родстве толковать, – отбрил его Русалов, – и вы ошибочно приняли мое поведение за недовольство.

      – А мне кажется, из них получится прекрасная пара, – вмешалась Софья Михайловна. – Мария, иди поиграй с Евгением!

      – Как скажете, маменька, – покорно отозвалась та.

      – Вот и порешили! – Граф протянул генералу руку. – Зовите на четырнадцатилетие, заодно и помолвку объявим.

      – Пройдемте в сад, гости дорогие, – холодно улыбнувшись, пригласила Софья.

      Силантий посмотрел на дочку и понял, что праздник для нее испорчен бесповоротно, а если он не защитит ее от этого брака, то, может, и вся жизнь…

      Полуденный зной спал, но духота еще не отступила. Дамы обмахивались веерами, их кавалеры сняли тесные пиджаки и щеголяли в жилетах. Очень скоро гости разделились на группы, пили вино и переговаривались о чем-то своем.

      Прислуга уже не суетилась, а лениво бродила по саду, подавая напитки и легкие закуски.

      Силантий нашел взглядом стоявшую у клумбы Марью и подозвал к себе. Он не желал, чтобы кто-то видел его подарок. Это будет их с дочерью тайна. Софья Михайловна не любит подобных украшений, считает их вычурными и безвкусными. Не хотелось бы, чтобы своим недовольством она окончательно испортила Марьюшке настроение.

      – Ангел мой, у меня для тебя подарок. Только прошу пока сохранить его в тайне, матушка может не одобрить.

      – Неужели котенок? – Глаза Марьи заблестели радостью. – Такой, как у моей подруги Аннушки? Персидской породы? А я-то уж думала, что вы забыли о моем желании, папенька. Только как же я спрячу его от матушки?

      У Силантия сжалось сердце.

      Котенок! Дочка уже год твердила о нем, после того как увидела это пушистое чудо. Эх, как же он мог забыть? Не подумал, что девочке в этом возрасте не интересны драгоценности. Она ведь совсем дитя. Да только обратного пути нет.

      – Прости, милая, котенка я тебе обязательно подарю, очень скоро, но не сегодня. Договорились?

      Марья