Крысятник. Евгений Сухов

удар. Чья группировка охотится за ним? Или акции проводятся какими-нибудь спецподразделениями?

      От бедняги Степана остались одни обугленные головешки, хотя одна половина лица по капризу судьбы осталась почти неповрежденной. Водитель был опознан по родинке. «Мерседес» – по номерным знакам, один из которых взрывной волной выбросило наружу вместе с вышибленной дверью. Этот самый автомобиль с этим самым номером собирался стартовать в воскресенье из Москвы в Жуково. Но за рулем должен был сидеть сам Варяг, и это его голова могла обгореть наполовину, а не Степина. Если бы водителю не было поручено пригнать «Мерседес» на условное место, то пришлось бы самого Варяга опознавать. Вот же, блядство какое! Кулак вора ударил по столу. Владелец гаража уже спешно собирал деньги, чтобы компенсировать вору материальный и моральный урон, но Варягу этого было мало. Он бы, не торгуясь, выложил стоимость еще одного «шестисотого» за то, чтобы выяснить личность таинственного врага.

      Словно в ответ его мыслям, зазвонил мобильный телефон.

      – Слушаю, – сказал в трубку Варяг.

      – И правильно делаешь. Тебе нужно очень внимательно слушать, чтобы сохранить на плечах свою голову.

      Давно уже никто не осмеливался разговаривать с Варягом таким наглым тоном. Из этого можно было заключить, что звонит ему тот самый незнакомец, о котором он думал в последнее время.

      – Кто ты? Что тебе от меня нужно?

      – Вот и Лось мне те же самые вопросы задавал, – отозвался голос в трубке. – А теперь лежит в сырой земле, червей кормит…

      – Нам разве есть что делить? – Варяг пытался скрыть клокотавшую в нем ярость.

      – А как же!

      – Что именно? Я вроде на чужую территорию не зарился.

      – Территориями пусть географы занимаются, – усмехнулся голос. – Меня интересуют сугубо материальные вопросы.

      – Какие? Не припоминаю, чтобы я кому-то задолжал…

      – Ты – хранитель общака, не так ли? Лежишь на нем, как собака на сене, братве на зону чай байховый посылаешь, а сам на «мерсе» катаешься. Несправедливо.

      – Мне есть перед кем отчет держать! – выкрикнул Варяг, едва сдерживаясь.

      – А я не отчета требую – денег. Уступаешь мне треть казны – и живи, как знаешь. – Незнакомец говорил все более жестким тоном. – В противном случае ты умрешь, и о том, когда и как это произойдет, буду знать только я!

      Это было уже серьезно. Человек, который решается угрожать уголовному авторитету смертью, понимает, что обратного хода у него нет. Значит, намеревается идти до конца и от своего не отступит. Его нужно раздавить, как ядовитую гадину.

      Варяг помолчал, словно обдумывая услышанное. Наконец он сказал:

      – Общак нынче почти пустой. Коммерсанты под ментов да беспредельщиков отходят, платить не хотят…

      – Это твои проблемы! – оборвал собеседника незнакомец. – Жду тебя через час на свалке в Саларьеве. Место вонючее, но тихое. Привезешь три «лимона» баксов и отдашь тому, кто за ними подойдет.