«Это не роман, не повесть, не рассказ – это бессистемное течение мысли, которое, в основном, и присутствует в голове, своеобразная хроника событий, тем более, что память избирательна и не удерживает последовательность, а уж извлекать из нее эту хронологию без подсказок – непосильное занятие, поэтому, хотя бы так, фрагментарно, с весьма экзотическими подсказками, чтобы те, что идут следом, сложили пусть небольшую картинку своей родословной, а не начали ее с чистого листа, как невесть откуда появившиеся пришельцы…»
И началась война между Австрией и Сербией, а одновременно с нею – и блокада австрийцами беззащитного Белграда. Здесь же, в столице России, на улицах Петрограда пошли непрерывные манифестации в честь братьев-славян. Потом началась и мобилизация, так как Австрия в союзе с Германией, главной зачинщицей этой войны, старавшейся науськать австрийцев на маленькое сербское королевство, послала этим вызов нашей дорогой Родине, постоянной защитнице славянских православных народов…
«Исправляющий должность судебного следователя и уездный врач ехали на вскрытие в село Сырню. По дороге их захватила метель, они долго кружили и приехали к месту не в полдень, как хотели, а только к вечеру, когда уже было темно. Остановились на ночлег в земской избе. Тут же, в земской избе, по случайности, находился и труп, труп земского страхового агента Лесницкого, который три дня назад приехал в Сырню и, расположившись в земской избе и потребовав себе самовар, застрелился совершенно неожиданно для всех; и то обстоятельство, что он покончил с жизнью как-то странно, за самоваром, разложив на столе закуски, дало многим повод заподозрить тут убийство; понадобилось вскрытие…»
«Мало хорошего бегать по тайге после бодуна! Нормальные мужики переживают его в горизонтальном положении, боясь закрыть глаза – тошнит, а с открытыми – укачивает. А он, малахольный, несется на авось, преодолевая таежный бурелом, как лось, гонимый волчьей стаей. Когда ноги запутывались в тесном переплетении зеленой травы с пожухлой прошлогодней, помимо воли переходил на шаг…»
«Сделай татуировку – и твоя жизнь изменится!» – обещал рекламный плакат. Саша, обычная девушка-студентка, которой не хватало приключений, поверила и зашла в салон. И действительно: после того как она стала обладательницей прекрасного тюльпана на плече, ее жизнь изменилась – случайный знакомый оказался американским профессором и предложил поехать учиться в Америку. Саша чудом прошла жесткий отбор и получила грант. Штудируя в библиотеке английский, она встретила симпатичного парня. Все было хорошо, помогла тату! Но изменения продолжились: банальная справка о состоянии здоровья обернулась приговором, родители выгнали Сашу из дому, друзья отвернулись, а самым важным человеком для нее стал авантюрист и карточный шулер, которого она случайно спасла от бандитов…
По мнению Эрика Эриксона, современный человек болезненно реагирует на любое «посягательство» на его личное пространство; зацикленность на собственном благополучии и безопасности не дает возможность человеку раскрыть свои творческие способности, не позволяет ему вполне реализоваться как профессионалу. Зачастую человек еще больше усиливает эту свою неспособность, ложно принимая ее за проявление индивидуальности и исключительности. Отсюда возникает конфликт между принятием «себя» и ощущением напрасности, бессмысленности прожитой жизни. В результате, жизнь кажется ему напрасной тратой сил и чередой упущенных возможностей, у него возникает чувство отчаяния…
Изменилось ли что-нибудь после лихолетья 90-х? Поменялись слова. По всем каналам телевидения долбят о великой власти и о том, что всякий, кто против – враг России. Контроль над обществом взяли спецслужбы и менты. Резко выросли цены на нефть, и жить стало сытнее. Чечню как бы загасили, но пропитан порохом ненависти Кавказ. Государственный доход возрос до астрономических сумм. Но у нас полудохлое производство и мертвое село. Старики брошены, а ведь это проклятье нам, если наши бабушки и дедушки доживают в нищете и голоде. Тридцать миллионов за чертой бедности – это официально. А молодежь? Бухает. Стипендия – подачка. Тюрьмы – туберкулезный ад. Армия – душегубка. Если считать статистику честно, мы рвемся в лидеры по коррупции, по убийствам, по детским самоубийствам. Народ вымирает, миграция неукротима. Ресурсы исчерпываются, кроме них, у нас нет ничего. А в «патриотичном» телеящике только хохмы и «стрелялки». Главное, чтобы люди не задумывались, хлебали горькую, ржали, колотили друг дружку, политикой не интересовались…
«Бояр старинных я потомок», «…корень дворянства моего теряется в отдаленной древности, имена предков моих на всех страницах Истории нашей…», «род мой один из самых старинных дворянских», – писал, интересуясь истоками своего родословия, Александр Сергеевич Пушкин. Генеалогическое древо русского гения – по сути, не что иное, как срез нашей российской истории. Действительно, его род неотделим от судеб Отечества. Ведь, начиная с Рюрика, среди предков поэта – великие русские князья Игорь и Святослав, Владимир Красное Солнышко, Ярослав Мудрый, Владимир Мономах, Александр Невский. Цепочка пушкинской родословной соединила Толстого и Достоевского, Лермонтова и Гоголя, Глинку и Мусоргского … В 70-х годах XX века схему родословия Пушкина разработал, что было под силу разве целому исследовательскому институту, пушкинист по воле Божией Андрей Андреевич Черкашин, бывший военный, участник Великой Отечественной войны. Неоценимый этот труд продолжила его дочь, автор настоящей книги о предках и потомках великого поэта Лариса Черкашина, на счету которой десятки интереснейших изданий на пушкинскую тему.
Любовь к Натали – потаенный роман русского гения. Он создавался в том же временном пласте, что и всемирно известные пушкинские поэмы и повести. Либо поэтические шедевры были явлены в мир в одно время с ним, неизданным романом, который, по аналогии с любимым детищем поэта, мог быть назван именем его главной героини – «Наталия Гончарова». И все в нем неразделимо – и судьба его творца, и жизнь героини: любовь, злодейство, смерть, ревность… Натали предстояло стать женой и музой Пушкина. Судьба увенчала ее блистательным алмазным венцом. Но так ненадолго. Словно примерила. И сменила – на терновый. Но в награду за веру, любовь и страдания оставила ее имя в истории русской поэзии. На века. Книга известного пушкиниста Ларисы Черкашиной – история трагической земной любви русского гения и его Мадонны.
Настоящая книга хронологически охватывает целую эпоху в нашей недавней истории (с лета 1929 г. по весну 1945 г.), когда в исправительно-трудовых учреждениях на всей территории СССР была создана огромная высокоэффективная хозяйственная система, не имевшая аналогов в мире. Автор убедительно показывает, что научно-исследовательская деятельность различного рода «шарашек» стала основой для прорыва советской науки и индустрии к новейшим высокотехнологичным разработкам и открытиям и, в первую очередь, в оборонной промышленности. Победоносный исход Великой Отечественной войны фактически подтвердил жизнеспособность и высокую эффективность избранной в СССР модели развития. Правда ГУЛАГа, по мнению автора, заключается в том, что изоляция ученых, разработчиков и рабочих-мастеров в местах лишения свободы для работы на оборону стала необходимым и единственно правильным условием для их личного выживания и нашей общей Победы. Книга является наиболее полным современным собранием фактов поданному вопросу и предназначена для самого широкого круга читателей.