Ужасы и Мистика
Различные книги в жанре Ужасы и МистикаВсё моё сумасшествие
Иногда мы храним секреты. Иногда мы храним секреты наших родителей. Иногда мы ненавидим родителей. Настолько сильно, что они приходят с того света. Содержит нецензурную брань.
Из тьмы
Эта необычайная и страшная история начинается в хранилище музея, переносится в Гималайские горы и заканчивается в кабинете знаменитого писателя… Друзья, пристегните ремни покрепче и отдайтесь вихрю приключений!
Перевал
Перевал ждет… Но не каждый готов, вступив на тропу, преодолеть его. Кому не хватает жизненного опыта, кому – чего-то важного. Но всякий ищущий обрящет. Наверное…
Умирая, подумай о ближнем
Продолжение "Портрета гранатовой кровью" и "Героя погибшего мира". С трудом сохраняя рассудок, главный герой пытается найти умиротворение в самоотверженной помощи обречённым на смерть пациентам хосписа; однако безумие начинает просачиваться в реальность, преобразовывая ценности главного героя, отношения с окружающими и всё его естество. Содержит нецензурную брань.
День всех влюбленных
Роман о любви и кулинарии в самых изощренных их формах. Загляните на пиршества клуба «Петербургский гурман» и узнайте, что же любят «сливки» общества…
Очарованный
В одной из глухих деревень, приезжий строитель влюбляется в местную девушку. Однако Русские глубинки издревле и по сей день таят в себе темные и неразгаданные тайны. Любовная история, начавшаяся как сладкий сон, оборачивается для мужчины леденящим душу кошмаром. Книга публикуется в авторской орфографии и пунктуации.
Трагедия на перевале Дятлова: 64 версии загадочной гибели туристов в 1959 году. Часть 133 и 134 (окончание)
Писатель Николай Андреев исследовал свидетельства и документы и написал книгу. Выпуск от 2020-08-29. Ведущие: Николай Андреев, Иван Панкин. Пишите отзывы, ставьте оценки и слушайте, когда удобно!
Семь ударов
17-летнюю Алину задерживают по подозрению в убийстве, которого она не совершала. Обстоятельства странные: запертая квартира, никаких следов и семь ударов ножом. Кто пишет на стенах? И почему все жертвы перед смертью получают испорченный файл? И самое главное – кто убийца? Или… что?
The Beethoven Boomerang
A black student is shot dead during a demonstration claiming “Beethoven Was Black” in Bonn’s historic Münsterplatz with its majestic monument to the Bonn-born composer. Attending a Beethoven jubilee conference in the city is retired professor turned art crimes detective Megan Crespi with her American colleague and Beethoven expert, Will Meridian. During their symposium on the composer one of the participants is also killed. Who is the assassin or assassins and why do the murders continue? The cast of characters and suspects Megan is confronted with include Bettina Brentano, ambitious conductor of the Bonn Classical Philharmonic, Oskar van der Fresser, founder of the Beethoven und Du Museum in Vienna, Dr. Seide Sammlerin, over-protective director of the Beethoven-Haus Bonn, Tobias Neidisch, Beethovenhalle night guard with a chip on his shoulder, Dr. Li Shutong, with a singular background relating to Beethoven in China, Leopold Weissknab, white supremacist student studying at Bonn University, Louis van Hoven, a self-declared direct descendant of Ludwig van Beethoven, Clemens Karl von Masuren, beloved conductor of the Beethoven Orchester Bonn, and Takuto Nisemono, conductor and composer once considered “the Beethoven of Japan,” now disgraced but defiant and scheming a come-back. Megan’s pursuit of Beethoven-related criminal activity extends to a cruise ship bound for China and additional deaths. Can justice prevail?
После смерти
«Весной 1878 года проживал в Москве, в небольшом деревянном домике на Шаболовке, молодой человек, лет двадцати пяти, по имени Яков Аратов. С ним проживала его тетка, старая девица, лет пятидесяти с лишком, сестра его отца, Платонида Ивановна. Она заведовала его хозяйством и вела его расходы, на что Аратов совершенно не был способен. Других родных у него не было. Несколько лет тому назад отец его, небогатый дворянчик Т…й губернии, переехал в Москву вместе с ним и Платонидой Ивановной, которую, впрочем, всегда звал Платошей…»