– Ты изменил мне, – выдыхаю едва слышно, боль пульсирует в сердце, и все надежды на счастливую семейную жизнь сгорают. – Да, – резко отвечает муж и обжигает меня ненавидящим взглядом, а потом бьет наотмашь злыми словами: – Я хочу, чтобы ты убралась из моего дома немедленно, чтобы собрала все свои вещи, и ничто не напоминало о тебе, потому что ты – прошлый этап. Сглатываю ком, сердце обжигает болью, а я смотрю на женщину, которая обдает меня высокомерным взглядом, примеряя на себя роль новой хозяйки моего дома… Мое сердце разбивается вдребезги, и я шепчу едва слышно: – Запомни, Назар, когда ты придешь ко мне вымаливать прощение, я тебя не прощу! С болью в груди я разворачиваюсь и ухожу, храня под сердцем тайну, о которой предатель–муж не узнает…
– Ты изменил мне, – выдыхаю едва слышно, боль пульсирует в сердце, и все надежды на счастливую семейную жизнь сгорают. – Да, – резко отвечает муж и обжигает меня ненавидящим взглядом, а потом бьет наотмашь злыми словами: – Я хочу, чтобы ты убралась из моего дома немедленно, чтобы собрала все свои вещи, и ничто не напоминало о тебе, потому что ты – прошлый этап. Сглатываю ком, сердце обжигает болью, а я смотрю на женщину, которая обдает меня высокомерным взглядом, примеряя на себя роль новой хозяйки моего дома… Мое сердце разбивается вдребезги, и я шепчу едва слышно: – Запомни, Назар, когда ты придешь ко мне вымаливать прощение, я тебя не прощу! С болью в груди я разворачиваюсь и ухожу, храня под сердцем тайну, о которой предатель–муж не узнает…
Порталы на Землю продолжают открываться, но и мы не сидим на родной планете. Войны повсеместно, и при этом Изначальный мир все ближе. Вот только чем больше я про него узнаю, тем больше появляется вопросов… Книга содержит нецензурную брань
Цель ясна – попасть в изначальный мир. Вот только я не хочу гробить на это десятилетия, как это делают жители других миров. Надо бы справиться за месяц, в конце концов, Хранитель я, или погулять вышел? Вот только система не дает расслабиться, Москва все больше напоминает военный полигон, на котором всё сложнее найти кабачки… Книга содержит нецензурную брань
Война на Офилии разгорается, и результат зависит от наших поставок зелий маны. Казалось бы, в чем проблема? А в том, что на Земле прошла неделя с прихода Системы, и это значит, что теперь из других миров к нам в любой момент могут пожаловать агрессивные и прокачанные гости… Книга содержит нецензурную брань
– Раздевайся, – четкий приказ и взгляд холодный, испепеляющий на месте. – Это шутка, да? – теряюсь, не знаю как реагировать. Мой босс остается все таким же безучастным к моим стенаниям. – Никаких игр. Мы заключили контракт. Ты не сможешь отказаться от своих обязанностей. – Вы не имеете права! – Я имею абсолютно все, что сочту нужным. Ты моя уязвимость! И ты будешь безропотно исполнять все мои прихоти. – Найди себе другую игрушку для утех! – кричу, теряю себя, – Я никогда… не… Ухмылка искажает полные резко очерченные губы: – Приятный бонус для моей будущей жены. © Литнет
Угроза от портала в Медведково нарастает. На Офилии вот-вот начнется война, а мы с ними даже еще нормально не поторговали. Те «Ждановские», что из-за нехватки энергии жизни не превратятся в одержимых, скоро начнут голодать… Ну что ж – двоих суток на решение этих проблем по идее должно хватить, если конечно Система не подкинет новых… А ведь она подкинет! Книга содержит нецензурную брань
Из порталов прут орки и эльфы. Люди теряют нормальность и превращаются в одержимых. Если это и зомби-апокалипсис, то весьма необычный. Правила просты: убил орка или там еще кого – получил энергию жизни, меньше шансов стать ходячим мертвецом. Что ж… Я хотел прихода системы – она тут. Да и особенность мне досталась шикарная! Погнали! Книга содержит нецензурную брань
Из порталов прут орки и эльфы. Люди теряют нормальность и превращаются в одержимых. Если это и зомби-апокалипсис, то весьма необычный. Правила просты: убил орка или там еще кого – получил энергию жизни, меньше шансов стать ходячим мертвецом. Что ж… Я хотел прихода системы – она тут. Да и особенность мне досталась шикарная! Погнали!
– Куда спешишь, красивая? Огромный мужчина преграждает мне путь, а я буквально теряю дар речи. Черные восточные глаза скользят по моему лицу и шее вниз, останавливаются на листке, который продолжаю сжимать в охладевших пальцах, прижатых к груди. – Направление на аборт?! Голос Шаха становится глухим, рычащим. На дне черных глаз вспыхивают искры. – Аборта не будет! Делаю шаг назад, но крепкие пальцы смыкаются на моем запястье. – Это не ваше дело! Вы не имеете права мне приказывать! – рявкаю зло, со всем пылом и обидой. – Еще как имею! Все права на твое тело теперь у меня. Учитывая, что ребенок, которого носишь – мой!