Петербургские очерки
Скачать книги из серии Петербургские очеркиГнев Ивана Филофеевича
«Иванъ Филофеевичъ Пыщиковъ, какъ только поѣздъ замедлилъ ходъ, высунулъ голову изъ окна вагона 11-го класса, въ надеждѣ увидѣть на платформѣ свою супругу, Наталью Андреевну. Она всегда встрѣчала его, когда онъ пріѣзжалъ изъ города 20-го числа, потому что въ этотъ день въ департаментѣ выдавали жалованье, и Иванъ Филофеевичъ имѣлъ обыкновеніе запасаться нѣкоторыми предметами баловства, какъ-то: закусками, дынею, абрамовскими коврижками, и т. п. Съ нимъ и сегодня была значительнаго объема корзинка, которую онъ поставилъ въ проходѣ, поручивъ ее особенному вниманію кондуктора…» Произведение дается в дореформенном алфавите.
Каникулы
«Завтракъ уже поданъ на столъ, но хозяйка еще не вышла. Она сидитъ въ своей комнатѣ, передъ туалетнымъ столикомъ, приставленнымъ въ простѣнкѣ между раскрытыми окнами. Вѣтеръ шевелитъ шторами и иногда вздуваетъ ихъ какъ паруса. Спиртовая лампочка догараетъ, и замирающій голубой язычекъ чуть лижетъ прокоптѣвшія щипцы. Марья Андреевна уже окончила свои ondulations, но ей не хочется покинуть табуретъ передъ зеркаломъ. Она приблизила лицо къ самому стеклу и разсматриваетъ себя въ упоръ близорукими, выцвѣтшими глазами, и зачѣмъ-то проводитъ двумя пальцами то по бровямъ, то надъ бровями. Уже съ четверть часа она такъ сидитъ, и кажется, все разсмотрѣла, до послѣднихъ складочекъ на уголкахъ глазъ, но никакъ не можетъ разстаться съ своимъ мѣстомъ. Собственно, это самое любимое ея занятіе днемъ, и особенно утромъ, когда совсѣмъ нечего дѣлать. Сидитъ, смотритъ въ зеркало, и никогда не соскучится, словно въ первый разъ въ жизни имѣетъ возможность разсмотрѣть себя…» Произведение дается в дореформенном алфавите.
По всем
«Пишу тебѣ, душа моя Гуськовъ, на второй-же день по пріѣздѣ въ Петербургъ. Надобности въ этомъ никакой нѣтъ, но хочется подѣлиться впечатлѣніями, какъ говорилъ поэтъ Пушкинъ. Петербургъ, я тебѣ скажу, чудесный городъ, только совсѣмъ не такой, какимъ я воображалъ его. Начать съ того, что все тутъ очень просто. Выходишь изъ вагона, и видишь голую закоптѣлую стѣну. Вошелъ въ вокзалъ – опять голыя стѣны, и тоже какъ будто прокоптѣлыя. А я думалъ, что тутъ иначе и ступить нельзя, какъ по коврамъ, и что на каждомъ шагу взоръ услаждается чѣмъ либо грандіознымъ, или художественнымъ…» Произведение дается в дореформенном алфавите.
Две ложи
«Великолѣпный Никъ-Никъ, котораго мы видѣли въ маѣ на елагинской «стрѣлкѣ», еще не уѣхалъ за-границу. Множество обстоятельствъ задержали его въ Петербургѣ. Во-первыхъ, брянскія акціи не оправдали ожиданій. Онъ разсчитывалъ, что послѣ срѣзки купона онѣ въ одну недѣлю вернутъ прежнюю цѣну 506, а между тѣмъ онѣ и теперь стоятъ на 470. Это урѣзало его бюджетъ. Онъ хотѣлъ наверстать на «конкѣ», но прозѣвалъ время, а по 122 купить не рѣшился…» Произведение дается в дореформенном алфавите.
Коляска
«Къ подъѣзду дома довольно аристократической наружности (извѣстно, что не только люди, но и дома имѣютъ иногда такую наружность) – подали коляску. Кучеръ ровнялъ возжи, а конюхъ помахивалъ по подушкамъ и коврику метелочкой, и затѣмъ, приподнявъ полу безрукавки, мазнулъ ею зачѣмъ-то по лошадиной ляжкѣ…» Произведение дается в дореформенном алфавите.
Очаровательница
«По тѣнистой липовой аллеѣ идетъ дама; подлѣ нея двое дѣтей – толстенькій мальчикъ, лѣтъ пяти и прелестная дѣвочка лѣтъ четырехъ. Дѣвочку ведетъ за руку молодая, недурненькая собою и щеголеватая бонна, въ хорошо сшитомъ кретоновомъ платьѣ и съ черными митенками на рукахъ, по-нѣмецки…» Произведение дается в дореформенном алфавите.
На «стрелке»
«Длинный рядъ экипажей тянулся на Каменоостровскій мостъ. Солнце еще не сѣло, и сквозь жидкую весеннюю листву обливало и Невку, и острова блѣдными косыми лучами. Погода была восхитительная, и весь Петербургъ, располагающій экипажами, или нѣсколькими рублями на извощика, устремился на „стрѣлку“…» Произведение дается в дореформенном алфавите.
Светлая ночь
«Заграничный поѣздъ, вопреки своему названію «скораго», медленно тащился изъ Вержболова къ Вильнѣ. Была страстная суббота. Вагоны пустовали; даже во второмъ классѣ не замѣчалось обычной тѣсноты. Кому охота провести эту ночь въ дорогѣ, и пріѣхать на мѣсто въ первый день праздника?..» Произведение дается в дореформенном алфавите.
Домашний концерт
«Марья Михайловна Перволина не отказалась отъ своей идеи. Первый неудачный опытъ не расхолодилъ ее, а только убѣдилъ, что она не такъ взялась за дѣло. – Да, да, мы не такъ взялись за дѣло, – говорила она мужу, который, порядочно выигравъ въ предъидущій вечеръ за «разбойничьимъ» столомъ, находилъ, что чертовски везетъ, когда жена хочетъ помѣшать ему играть въ карты, и потому заранѣе готовъ былъ согласиться на всѣ дальнѣйшіе опыты. – Мы не такъ взялись. Къ новымъ идеямъ и порядкамъ надо пріучать исподволь, незамѣтнымъ образомъ. Я теперь устрою иначе. Никакой насильственной ломки установившихся традицій. Ломберные столы будутъ раскрыты, карты и мѣлки положены – садитесь, кому угодно. И представь себѣ никто не сядетъ, а всѣ будутъ толпиться тутъ, въ большой гостиной, передъ роялемъ. Я устрою домашній концертъ!..» Произведение дается в дореформенном алфавите.
Опыт
«Гости, съѣзжавшиеся на обычный «журъ-фиксъ» къ Перволинымъ, были чрезвычайно удивлены совершенно новымъ зрѣлищемъ, какое представляли пріемныя комнаты. Ни въ большой гостиной, гдѣ всегда царствовала великолѣпная, хотя уже старая теща, княгиня Ветлужская, ни во второй гостиной, душою которой являлась сама Марья Михайловна Перволина, ни въ будуарѣ, ни въ кабинетѣ, ни въ маленькой библіотечной, ни въ проходной билліардной – нигдѣ не было расставлено ни одного ломбернаго стола. Они куда-то исчезли, эти ломберные столы; даже маленькіе, изящные столики, складывающіеся пакетиками, были скрыты пестрыми скатертями, и на нихъ съ невиннымъ видомъ возвышались лампы подъ громадными абажурами, или вазы съ цвѣтами…» Произведение дается в дореформенном алфавите.