Берег Живых. Выбор богов. Книга третья. Анна Сешт

лёгкую тунику и некоторое время стояла у окна, позволяя ночному ветерку охладить её кожу и разум. Её мысли метались вокруг Хатепера. Как защитить его? Перехватить по дороге самой, прежде чем до него доберётся Саэлвэ? Так себе затея, но при отсутствии иных возможностей и она уже не казалась такой плохой…

      Отчёты осведомителей были один другого неприятнее – её союзники боялись гнева Владыки, уже почти в открытую выдвигая предположения, что охотника по их следу пустил именно он. А одной из самых неутешительных вестей был близкий раскол рода Эрхенны.

      Некоторое время царица взвешивала, думала, как лучше поступить, к их общей выгоде. Наследником Каэба, который устраивал её во всех отношениях, был его брат, военачальник Шепсес. Да, Шепсесу вполне можно было пообещать награду, предназначавшуюся когда-то Метджену – высокий военный чин. А вот вельможная дама Тэмириси, их старшая родственница, которая и мутила воду после смерти своего предшественника, могла чего доброго прийти с покаянием к Императору и просить об официальном отделении «её» части рода.

      И Амахисат приняла решение. За Тэмириси она пошлёт уже своего охотника, но представит дело как часть той же цепочки жертв.

      Если понадобится, за Идаэт тоже придут. Царица не любила жертвовать союзниками – в том числе и за это её уважали те, кто шёл за ней. Но она не собиралась жертвовать общим делом ради пары сомневающихся, чья роль уже была сыграна.

* * *

      Хатепер плохо понимал, с чего начать, и как вообще подступиться к этому разговору с братом. Между ними всегда царило понимание, и границы, которые теперь установил Секенэф, казались неестественными, неправильными. Расставаться на этом было особенно тяжело, но дипломат уже не знал, как сгладить ситуацию – тем более что поднять придётся острые вопросы.

      Император не отказал ему в личной аудиенции, даже пригласил на прогулку в сад, скрывавший их семейное святилище – после заката, когда длинные тени сумерек уже растянулись по аллеям плодовых деревьев у прудов. Некоторое время они шли в тишине. Бросая украдкой взгляды на брата, Хатепер осознал вдруг, что Секенэф неимоверно устал. Возвращение сына вернуло ему радость к жизни, но его силы как будто неумолимо иссякали, а отдыха не предвиделось. Такое случалось и прежде после Разливов, но ведь сейчас со времени ритуалов минул уже почти месяц. Да и не замечал, не чувствовал Хатепер таких сильных перемен прежде. Секенэф как будто отдал больше себя самого, чем рассчитывал, и всё никак не мог восстановиться. Но Обе Земли требовали его внимания целиком.

      И Хатеперу стало совестно требовать чего бы то ни было для себя.

      – Амахисат просила воспрепятствовать твоему путешествию, – вдруг проговорил Секенэф, не глядя на него. – Как будто я отправляю тебя на смерть. И знаешь, что самое сложное? Я чувствую то же самое.

      – Мне не по себе от таких пророчеств, – попытался пошутить дипломат, но Император даже не улыбнулся.

      – Я видел сон о том, как Саэлвэ передаёт мне забальзамированную