Корректировщик. Где мы – там победа!. Георгий Крол

Надеюсь, кстати, что он знает, что такое «тройка».

      – Готово!

      – Огонь!

      Знает! Короткий просверк на броне, танк на секунду замер, а потом внутри рвануло. Башня съехала набок, повалил черный дым. Ай да Иволга, ай да птичка, иногда певчая.

      – Молоток! Наводи по следующему. Палыч, бронебойный!

      Мне в руки сунули снаряд, я отжал рукоятку, открывая затвор, вложил его, закрыл затвор.

      – Готово!

      – Огонь!

      Промах, снаряд разорвался позади машины. Нужно действовать быстрее.

      – Иволга, стрелять без доклада.

      – Есть, понял.

      – Бронебойный!

      Снова заряжаю, приникаю к перископу. Так, пушкари тоже одного подожгли. О, они еще и второго разули, вон застыл кормой к нам, и гусеница змеится рядышком. Выстрел. Вторая «тройка» будто споткнулась и замерла. Почти одновременно вспыхнула одна из «двоек», и оставшиеся два немецких танка попятились. Их пехота залегла и начала потихоньку отползать. Нашим пулеметчикам работать не пришлось.

      Вторая атака началась почти без перерыва. Только теперь часть танков, что полегче, пошла левее, за нашими морпехами, а на нас полезли целых три «тройки». Не на нас конкретно, но в сторону проявившихся противотанковых средств. Перли они нагло, видать, решили, что это мы их случайно так удачно встретили, потому что били в борт. Придется их разочаровать. Даже «сорокапятка» эти «T-III» прошивает в лоб, хоть и только с 500 метров. А уж про нас и говорить нечего.

      Первого мы подожгли с одного выстрела. Танк задымил, немного прополз вперед, и из него полезли черные фигуры.

      – Командир, разрешите открыть огонь.

      Это пулеметчики не выдержали. Им тоже хочется повоевать, а приказа нет.

      – Отставить! Пока есть возможность – пусть считают нас противотанковым орудием.

      Расчет «сорокапятки» тоже времени не теряет, сбил ближайшей к нам машине гусеницу и переключился на тех, что ползли к позициям отошедшей роты. Верно, у нас калибр больше, нам и воевать со средними танками, а они пусть легкими занимаются.

      Мы принялись за того из трех, что еще был на ходу, и чуть было за это не поплатились. Пока мы тремя выстрелами заканчивали с ним, «разутый» «T-III» нащупал нас и влепил снаряд. Одно хорошо: фрицы действительно считали нас пушкой, вот и стреляли соответственно. Осколочным и слишком низко. Попали они в стену перед нами, но вот большинство осколков пришлось на пулеметные башни и люк мехвода. По главной башне тоже стукнуло, но так, вскользь.

      Я наклонился посмотреть, как бывшие моряки приняли первое попадание в качестве танкистов. Ну, как… спокойно. Оба принялись проворачивать башни, проверяя, что ничего не клинит. А Иволга с криком: «Ах ты ж… (скажем, мурло)!» – засадил немцам очередной снаряд точно в башню. Через какое-то время из подбитого танка вылез механик-водитель и побрел в тыл. Похоже, его контузило, потому что, пока его не свалил на землю один из пехотинцев, он так и брел в полный рост.

      Теперь за нас решила взяться пехота. Сначала