Архивы Дрездена: Гроза из преисподней. Луна светит безумцам. Могила в подарок. Джим Батчер

Кофе она заварила с тонной сахара, как я люблю, и даже этот дешевый сорт показался мне райским нектаром.

      – Ты просто ангел, – буркнул я, сделал глоток и мотнул головой в сторону рабочих клетушек. – Ты предпочла бы выслушать это у себя в кабинете.

      Допивая кофе, я все время ощущал на себе ее взгляд.

      – Ладно, – сказала она. – Пошли. И с тебя пятьдесят центов за кофе, Гарри.

      Я проплелся за ней в ее кабинет – на скорую руку выгороженный фанерными перегородками угол с перекошенной дверью. На двери красовался листок бумаги с надписью толстым черным маркером: Л-Т КЭРРИН МЁРФИ. Чуть ниже виднелся прямоугольник светлого дерева на месте, где раньше висела табличка с другим именем. То, что у кабинета еще ни разу не было полноценной, пластиковой таблички, недвусмысленно напоминало о шаткости положения начальника отдела специальных расследований.

      Мебель в кабинете, да и весь его интерьер, однако, являли собой разительный контраст со входом. Стол и рабочее кресло ее были с иголочки новыми. На столике справа стоял постоянно включенный компьютер. Бо́льшую часть одной из коротких стен занимала доска с текущими делами, на которую были в идеальном порядке пришпилены листки и стикеры с записями. Диплом об окончании колледжа, призы за айкидо и меткую стрельбу размещались на стене справа от входа, а садясь в кресло для посетителя, вы видели их прямо перед собой. Вот такая она, Мёрфи, – организованная, волевая, целеустремленная и немножко нетерпеливая.

      – Погоди, – сказала мне Мёрфи.

      Я остановился у двери – как всегда – и подождал, пока она пройдет в кабинет и отключит компьютер и интерком на столе. Мёрфи уже привыкла к тем катаклизмам, которые происходят, когда я оказываюсь вблизи от работающих механизмов. Когда она разобралась со всем этим, я вошел.

      Я плюхнулся в кресло и отхлебнул еще кофе. Она присела на краешек стола и, прищурив голубые глаза, посмотрела на меня сверху вниз. Сегодня, в субботу, она была одета с той же небрежностью, что и в рабочий день: темные слаксы, темная блузка, оттеняющая ее золотые волосы, цепочка и серьги из светлого серебра. Чертовски стильно. Я, в своих мятых джинсах, футболке и черном плаще, с всклокоченной шевелюрой, чувствовал себя неловко.

      – Ладно, Гарри, – сказала она. – Выкладывай, что там у тебя.

      Я допил последний глоток кофе, подавил зевок и поставил чашку на стол. Она переставила ее на поднос.

      – Я всю ночь с этим провозился, – сказал я, стараясь говорить негромко. – Я черт знает сколько времени угрохал, рассчитывая это заклятье. И если я в своих расчетах хоть приблизительно прав, это почти невозможно проделать даже с одним человеком, не говоря уже о двоих.

      Она испепелила меня взглядом.

      – Только не надо насчет «почти невозможно». У меня на руках два трупа, свидетельствующие об обратном.

      – Побереги силы, – буркнул я. – Я ведь еще только начал. Тебе придется понять весь принцип, если хочешь разобраться с деталями.

      Взгляд ее сделался еще