Лягушка Ушка. Александр Гарцев

осенними тучками, никак не мог смириться с наступившей осенью и недовольно ворчал, вспоминая только что ушедшее лето.

      Сквозь недовольный гул сосен донеслись шутки, крики и звонкий детский смех. Это Виталик с Борисом возвращались с рыбалки. Вприпрыжку бежала за ними Аленка, сестренка Бориса.

      Вдруг прямо перед ними, шурша ещё не пожелтевшей травой, покатился какой- то комочек, серенький, похожий на бабушкин клубок.

      – Ой, – испуганно остановилась Аленка.

      – Тише, – приложил пальчик к губам Виталик, – это ёжик.

      Все остановились. Замерли.

      Как ни странно, остановился и ежик.

      Он стоял между двумя кочками зеленого мха у маленькой сосенки и поблескивая бусинками хитрых глаз, поглядывая то на ребят, то на качающиеся прямо перед ним красные ягодки костяники.

      Виталик ловким движением бросил вперед большой рыбацкий сачок, сетка которого сразу накрыла свернувшегося в клубок ежика.

      – Какой колючий.

      – Ой, какой хороший.

      – Давайте, домой возьмем.

      – Только жить он будет у меня. У тебя уже есть котенок.

      Жизнь у ежика была безбедной, веселой и замечательной.

      Виталик ухаживал за ним, кормил, играл. Особенно ежик любил молочко, и причмокивал, и фыркал, когда капельки попадало ему в носик.  Но тарелочку свою, маленькую, которую ему заботливо и вежливо приносил Виталик, всегда доедал.

      Однажды мама попросила поставить домик ежика в сени. Там, мол, свежий воздух и там ему лучше будет. Жарко в избе – то.

      Виталик – мальчик послушный, и домик, который он сам несколько дней мастерил из картонной коробки, быстренько в сени и перенес.

      Был конец четверти, и надо было очень много заниматься и в школе, и дома уроками.

      Так что и с ежиком Петей, такое имя дал ему Виталик, даже с лучшим своим новым дружком Петей, поиграть не было времени.

      Очень Виталик старался четверть успешно закончить. Так старался, что даже к учительнице английского языка подошел и попросил, слезно попросил, контрольную переписать.

      Усадила его одного в классе учительница и словарный диктант ему подиктовала.

      Потел Виталик, каждую буковку выводил. И на пятерку главный словарный диктант написал.

      Трудно это было. Но зато какое счастье слышать добрые слова от мамы, от папы, от бабушки, когда на классном часе Мария Ивановна снова зачитала фамилию Виталика в числе ребят, окончивших четверть только на четыре и пять.

      Виталик, ложась спать и, бережно отложив дневник в стол, уже строил планы на завтрашний день, первый день каникул.  Мечтал о новых играх со своим любимым питомцем: и в прятки, и в догонялки, и в колючие кувыркалки поиграть планировал.

      Утро первого дня каникул было замечательным, радостным, ярким и снежным.

      Каково же было удивление Виталика, когда его питомец не вышел к чашечке теплого, почти парного молочка, которое ему каждое утро приносил Виталик, молочка, которое ежик, смешно пофыркивая, всегда съедал с большим удовольствием.

      Но не сегодня. Сегодня Петя к Виталику не вышел, в ручки своим острым носиком не совался, и тарелочку с молочком, как обычно, не лакал.

      –Что – то он, там не выходит ко мне, – забеспокоился Виталик, заглядывая в окно картонного домика.

      Ежик, свернувшись безмолвными клубком, лежал в углу.

      Виталик осторожно поднял домик и давай питомца своего будить, трясти, и звать:

      – Петя, эй, кушать подано, твое молочко любимое, вставай.

      И подергал его за длинные серенькие иголочки за ушком, жесткие, но такие же добрые, как и сам ежик.

      Колючий клубок развернулся и, свесив бессильно маленькие лапки, беззвучно открыл ротик с маленьким красным язычком.

      – Мама, – побежал Виталик на кухню, – мама, у нас Петя умер.

      Подошла мама, посмотрела, потрогала тапочкой.  Действительно, лежит, не шевелится, перекатывается, молчит.

      – Действительно умер.

      Бабка Матрена прихромала. Взяла ежика за заднюю лапку, подержала и обратно бросила.

       Безжизненно упал он на спинку и даже лапки не дернулись.

      – Окочурился ваш ежик, – прошепелявила она и, постукивая палкой, захромала к себе, на диванчик у телевизора.

      – Действительно умер, – развела руками мама, жалеючи глядя на Виталика.

      Похороны ежику решили сделать торжественные.

      Нашли коробочку из-под обуви, положили красивых цветных тряпочек, бережно положили туда ежика, на бочок, так удобнее ему будет, накрыли сверху беленьким одеялком, закрыли коробочку, и черной ленточкой, как маленький гробик, перевязали.