Близится буря. Андрей Круз

там тяжело двигаться, а вот тут, примерно в полукилометре от берега, местность была достаточно проходимой, если только ей совсем зарастать не давать. В общем, с того места установили лишь то, что люди могли пойти в любую из двух сторон. Все. Но все равно подозрительно, потому что никаких вменяемых причин шляться здесь для нормальных людей нет.

      Свинью освежевали, оставив скелет и прочее на поживу падальщикам. Завтра на том месте только белые кости останутся, а через пару недель даже их растащат. И сейчас из камбуза тянуло жареным мясом, вызывая у всего экипажа активное слюноотделение. Экипаж выкупался в море поочередно, забираясь обратно на борт по сброшенной сети, бдили лишь вахтенные. В бухте хватало мелких акул вроде чернокрылых, но опасности от них не ждали. Хоть на берегу никого и не нашли, щитов от борта не убирали – так спокойней.

      Я тоже понырял, чувствуя, как прохладная, прозрачная, бледно-зеленая, если смотреть из-под поверхности, вода смывает пот и грязь, собранную за недолгую прогулку по джунглям. Нырнул несколько раз к большому камню, поднимавшемуся из песчаного дна, распугивая мелких ярких рыбешек. Когда поднялся на борт и убедился, что в воде никого не осталось, сказал Игнатию, что пора отваливать, и тот дал команду сниматься с якоря. Экипаж засуетился, поползли вверх поднимаемые паруса, зашевелившись на ветру, яхта развернулась к востоку и пошла, постепенно набирая скорость. Недалекий берег пополз назад, словно ленту кто-то тянул.

      – Что у вас получается? – Уже после обеда в кают-компании подсел я к Платону и Пламену, занятых какими-то расчетами.

      – Бухта вполне годится под якорную стоянку, к берегу можно подойти на полста метров примерно, – обернулся ко мне Платон. – Судна четыре может встать, и еще для маневра место останется.

      – Вот так, да? – Я пригладил еще влажные после купания волосы. – То есть как место высадки десанта бухта удобна?

      – Безусловно, – подтвердил Платон. – Теперь мы куда?

      – Сюда, – я ткнул пальцем в расстеленную на столе карту, – в бухту Родниковую. Кстати, можно будет запас воды пополнить.

      – Да, там можно, – сказал Пламен, – отец рассказывал, что там несколько раз воду брали, очень хорошая.

      После обеда меня неожиданно потянуло в сон согласно старой истине, которая гласит, что до обеда борешься с голодом, а после обеда со сном, и я самым наглым образом скрылся в каюте, «притопив» часа два. Когда проснулся и поднялся на палубу, обнаружил, что пейзаж на берегу сменился. Берег стал заметно выше, скалистым, зелень посветлела и высохла, да и сплошная ее стена сменилась разбросанными там и сям кустами. Джунгли закончились, потянулась саванна.

      Дневная жара была в разгаре, солнце палило так, будто над головой дверцу печи открыли. Я вышел на палубу, быстро осмотрел оба орудия, носовое и кормовое, после чего укрылся от зноя в кают-компании, в которой из-за открытых с разных сторон окон гулял заметный сквозняк. Яхту немного покачивало с боку на бок, ветер посвежел, но не настолько, чтобы зной разогнать.

      У