Человек со смущённым лицом. Ксения Шелкова

в Дворянское собрание ездила – концерт слушать. А что такое?

      Концерт? Концерт – это замечательно! Пока мадам Березина примет маму в гостиной, пока со всеми подробностями поведает ей о прослушанном концерте…

      – Аня, душенька, – умоляюще заговорила я. – Мы потом тебе всё объясним, только давай сейчас сделаем так, чтобы мама подумала, что мы с братом сегодня весь день с тобой провели. Мы после обеда должны были к тебе прийти, но…

      – Отчего же не пришли? – удивилась Анюта.

      – Нет времени рассказывать! Сейчас наша мама с твоей поговорит и велит нас позвать! Надо скорее попросить вашу экономку, чтобы не выдавала нас. Ты попросишь?

      Анюта всё ещё не понимала.

      – Так что же её просить, она сегодня у мамы сама на весь день отпросилась, ещё и не вернулась, наверное…

      Мы с Борисом просияли.

      – Так и прекрасно! Анюта, золотко, выручай же! Пойдём сейчас и скажем, что мы с тобою сегодня уроки по французскому учили, а потом… Ну, потом вы с сестрицей нас к крёстному решили взять!

      Я дрожала от возбуждения: это было бы прекрасным объяснением и для нашей промокшей одежды; главное было, чтобы Аня и её старшая сестра Ирина не вздумали выдать нас.

      – Анет, ну идём домой! – послышался голос Ирины. – Снег-то всё сыплется; сегодня уж не до прогулок.

      – Знаешь, Ариша, – быстро заговорила Аня. – Лизе вот нужно, чтобы мы сказали её маме, что они с нами ходили. Давай выручим их, ну что нам стоит? А то им попадёт, и их никогда к нам больше не пустят, и…

      Я достаточно хорошо знала сестру Ани, Ирину Львовну: она была молодой, красивой и довольно флегматичной дамой; если что её и волновало, то это были драгоценности, модные журналы, визиты к портнихам и уход за собственной внешностью, а уж никак не наши детские шалости. Она пожала плечами.

      – Ах, да говори, что хочешь, только идём поскорее! Я вся продрогла!

      Мы все вместе зашагали к парадному входу. Если только маменька не надумала справиться о нас у швейцара, пожалуй, мы с братом ещё могли выйти сухими из воды – разумеется, сухими в переносном смысле, ибо после нашего путешествия по воздуху и воде мы с Борисом были мокрыми насквозь.

* * *

      Когда мы вошли в гостиную Березиных, хозяйка дома и моя маменька оживлённо беседовали за чаем. При нашем появлении обе всплеснули руками и посетовали, что это нам вздумалось гулять в такую ужасную погоду, когда ни зги не видно. Маменька Анюты начала было рассказывать, как она добиралась домой от зала Дворянского собрания, но тотчас опять перешла к собственным впечатлениям от концерта. На нас пока не обращали особенного внимания, и я перевела дух. Наша мать выглядела совсем спокойно: похоже, она ничего не заподозрила.

      Мы, дети, присели к столу, и г-жа Березина велела подать нам чаю, что было очень кстати – я только-только начала согреваться. Ирина Львовна же подошла к окну, отогнула бархатную штору и начала лениво разглядывать освещённую фонарями набережную.

      – …Эта певица просто восхитительна! Потрясающий талант, чудесный голос, а как