Прекрасный игрок. Кристина Лорен

что Уилл старается читать свежие статьи, хотя, по его словам, в мире венчурного капитала этот сегмент науки окупается далеко не всегда. Но его интересовала не только моя работа: он хотел знать и о личной жизни и расспрашивал об этом с обескураживающей прямотой.

      – Лаборатория и есть моя жизнь, – сказала я и оглянулась на Уилла, чтобы понять, насколько он меня осуждает.

      Он и глазом не моргнул. У нас было несколько магистрантов и целая армия постдоков, пытающихся выпустить как можно больше статей.

      – Они все классные, – пояснила я и, сглотнув, набрала полную грудь воздуха. – Но лучше всего у меня отношения с двумя. Только они оба женаты и имеют детей, так что вряд ли после работы мы можем завалиться в бильярдную.

      – Сильно сомневаюсь, что бильярдные еще открыты после того, как ты уходишь из лаборатории, – подколол меня Уилл. – Разве не поэтому я здесь? Чтобы сыграть роль старшего брата и попытаться вытащить тебя из обычной рутины?

      – Верно, – рассмеялась я. – Вообще-то я разозлилась, когда Дженсен наехал на меня и потребовал наладить личную жизнь. Но сейчас я понимаю, что в чем-то он прав.

      Несколько шагов я пробежала молча, а потом продолжила:

      – Просто я так долго зацикливалась на работе – набрасывалась на один проект, а затем на следующий и на следующий, – что у меня не было времени остановиться и порадоваться достигнутому.

      – Ага, – тихо согласился он. – Это нехорошо.

      Его взгляд давил на меня, так что я старалась смотреть только на дорожку перед нами.

      – Ты никогда не думал, что люди, которые больше всего для нас значат, – вовсе не те, кого мы видим каждый день?

      Он не ответил, и я добавила:

      – В последнее время я чувствую, что растрачиваю себя по пустякам.

      Краем глаза я заметила, как он кивнул и отвел взгляд. Казалось, прошла вечность, прежде чем я дождалась ответа. Наконец Уилл сказал:

      – Да, я тебя понимаю.

      А секундой позже я уже обернулась на его смех. Глубокий и низкий, этот звук пробрал меня до костей.

      – Что с тобой? – спросил он.

      Проследив за его взглядом, я обнаружила, что прижимаю руки к груди. Внутренне содрогнувшись, я призналась:

      – У меня уже сиськи болят. Как вы, парни, это делаете?

      – Ну, во-первых, у нас нет… – он неопределенно махнул в сторону моей груди.

      – Да, но как насчет того, что у вас есть? Вы что, бегаете в семейных трусах?

      Матерь божья, что со мной не так? Проблема номер раз: я не умею фильтровать базар.

      Уилл бросил на меня изумленный взгляд и чуть не споткнулся об упавшую ветку.

      – Что?

      – Семейные трусы, – чуть ли не по слогам повторила я. – Или, может, у вас там есть что-то, предохраняющее от…

      Он разразился громким лающим смехом, отразившимся от застывших в морозном воздухе деревьев.

      – Нет, никаких семейников, – ответил он. – Иначе там слишком много чего будет болтаться.

      Подмигнув, Уилл снова уставился вперед на дорожку. На лице его блуждала игривая полуухмылка.

      Я решила его подразнить.

      – У тебя