Русский полковник. Максим Шахов

мебели.

      Посреди комнаты прямо под яркой лампой стоял стул. Где-то в трех метрах от него располагался не очень большой стол. За ним стоял еще один стул. Пустой, но с чьим-то пиджаком, висящим на спинке. На столе тоже было абсолютно пусто, только к краю его была прикреплена офисная лампа.

      – Проше пана! – сказал один из агентов, положив руку на плечо молодого человека.

      Чернявый опустился на стул под лампой. Устроиться поудобнее не получилось, поскольку оказалось, что стул этот намертво прикреплен к полу. Щурясь от яркого света, чернявый повернул голову и вздохнул. Одна из стен комнаты была стеклянной. Что это означало, было понятно.

      Из соседней комнаты, прячась за тонированным стеклом, можно было наблюдать за ним. Все это чернявому очень не понравилось. Для обычной беседы никого специально не привозят в комнату для допросов.

      Один из агентов остался, второй куда-то вышел. Чернявый пошевелился на стуле и вздохнул. Он терялся в догадках, чем вызваны его неприятности, но никак не мог понять, что же могло произойти.

      Наконец дверь комнаты для допросов открылась. Мимо чернявого к столу прошел сухощавый мужчина лет сорока пяти, с поредевшими волосами, длинным носом и испещренным морщинами лицом. Одет он был в брюки и сорочку с галстуком.

      Обходя стол, мужчина щелкнул выключателем. Настольная лампа ярко вспыхнула. Сухощавый повернул ее так, чтобы свет бил прямо в глаза чернявому. После чего, кажется, уселся на свой стул.

      Сказать это наверняка чернявый не мог, просто догадался по едва слышному скрипу. Лампа была очень яркой, так что видеть происходящее за столом допрашиваемый просто не мог.

      Через некоторое время щелкнула зажигалка, из-за лампы в сторону чернявого выплыло облако сигаретного дыма, и он наконец услышал голос сухощавого:

      – Как вас зовут? Назовите ваши имя и фамилию!

      – Хамурзаев. Хамзат Хамурзаев.

      – Документы есть?

      – Да.

      – Покажите!

      Молодой человек потянулся к висящей на руке барсетке и хотел было ее открыть. Но стоявший позади него агент грубо отобрал у него сумочку и отнес к столу. Протестовать молодой человек не решился.

      Некоторое время сухощавый изучал содержимое барсетки чернявого и курил. Потом сказал:

      – Так как тебя зовут?

      – Хамзат Хамурзаев. Я уже говорил.

      – Ты лжешь! Спрашиваю еще раз! Как тебя зовут?

      – Меня зовут Хамзат Хамурзаев… – повторил чернявый, чувствуя, как его спина покрылась потом.

      Сухощавый замолк, чтобы прикурить следующую сигарету, потом выпустил в сторону задержанного целый клуб дыма. И сказал:

      – А теперь слушай меня, эмигрантская морда! Тебя зовут не Хамзат Хамурзаев, а Хамзат Бериев! Правильно?

      Чернявый дернулся, словно от удара электрического тока. Сухощавый хмыкнул:

      – Правильно… А раз так, то и статус беженца, который ты у нас получил, является недействительным.

      Чернявый с трудом справился с потрясением и произнес:

      – Я хочу позвонить