Мэйфейрские ведьмы. Энн Райс

Теперь, более чем через год после его смерти, перед Роуан вновь на мгновение возникло его лицо, подняв в душе волну такой же горечи. Вкус Грэма, запах Грэма и, наконец, Грэм в ее постели… Ведь если бы Роуан так и не уступила ему, он ушел бы из дома еще до смерти Элли.

      – Только не говори, что ты никогда этого не хотела, – сказал он ей тогда, лежа на мягкой пуховой перине в каюте «Красотки Кристины». – Пошли они ко всем чертям, эти твои борцы с огнем и копы.

      Нет, давно пора прекратить вести с ним мысленный спор… «Перестань думать о нем, – в который уже раз приказала себе Роуан. – Элли даже не подозревала, что ты ему отдалась, и не знала причин, побудивших тебя это сделать. Главное, что Элли так и осталась в неведении. А сейчас ты не в доме Элли. И даже не на борту подаренной тебе Грэмом яхты. Вокруг тебя безопасный, спокойный стерильный мир. А Грэм мертв и похоронен на маленьком кладбище в Северной Калифорнии. И не важно, как он умер, потому что правду об этом тоже не знает никто. Не впускай его дух в машину, когда садишься в нее и поворачиваешь ключ зажигания, – ее вообще следовало бы давным-давно продать. Не позволяй его духу присутствовать в сырых и холодных комнатах еще недавно вашего общего дома…»

      Тем не менее Роуан упорно собирала все новые и новые доказательства в свою защиту и мысленно продолжала бесконечный спор с Грэмом, смерть которого навсегда лишила ее реальной возможности высказаться. Ненависть и ярость породили в воображении девушки некий призрак приемного отца – с ним она и вела беседы. Постепенно призрак слабел и таял, однако по-прежнему подстерегал ее в самых неожиданных местах и даже здесь, в тихих коридорах ее уютного мира.

      Ах, как бы ей хотелось заявить Грэму прямо в лицо: «Я в любой день могу снова найти таких мужчин. Я приму их вместе с их эго и вспыльчивостью, с их невежеством и бесшабашным чувством юмора. Я приму их грубость, их бесхитростную и страстную любовь к женщинам и их страх перед представительницами противоположного пола. Я готова терпеливо слушать их нескончаемые рассказы. Слава богу, в отличие от нейрохирургов они не ждут от меня никаких ответных слов. Этих мужчин вообще не интересует, кто я такая. Я могу назваться специалисткой по ракетам, шпионкой высокого ранга, колдуньей с тем же успехом, что и нейрохирургом». Роуан представила удивленный взгляд и вопрос: «Ты чего, в самом деле копаешься в человеческих мозгах?»

      Зачем ей самой нужно все это?

      Надо признаться, сейчас Роуан понимала «мужской вопрос» лучше, чем в момент их разговора с Грэмом. Она осознала взаимосвязь между собой и героями в форме. Когда она входила в операционную, надевала перчатки и брала в руки микрокоагулятор и микроскальпель, это напоминало проникновение в горящий дом или появление в разгар семейного скандала, чтобы выбить оружие из рук обезумевшего главы семейства и спасти его жену и ребенка.

      Сколько раз Роуан слышала, как нейрохирургов сравнивали с пожарными, хотя зачастую в таком сравнении таилась замаскированная критика. Различие заключалось