Автограф ликвидатора. Максим Шахов

улыбнулась его собеседница, потирая ушибленную руку.

      – Да я тут ни при чем, это ваша магнитола орет.

      – Люблю музыку! – виновато и в то же время лукаво улыбнулась женщина, пожав плечиками.

      Ей было, пожалуй, чуть меньше тридцати. Довольно высокая. Стройная. С выпуклостями в нужных местах и плоским открытым животом. Личико так себе. Вроде ничего особенного, но вот во взглядах, которыми она одаривала Логинова, прыгали чертики. А еще она была переменчива – как ртуть. Менялась буквально в долю секунды. И в этом заключалась особая прелесть.

      – А вы? – спросила женщина.

      – Что я? – переспросил немного отвлекшийся Логинов.

      – Любите? – улыбнулась женщина, вперив в Виктора взгляд своих голубых глаз.

      Ощущение было такое, что при этом она заглянула ему прямо в душу. По спине Виктора даже пробежали мурашки.

      – Смотря кого… – хмыкнул Виктор.

      – Я вообще-то имела в виду музыку! – строго проговорила женщина, мгновенно войдя в образ школьной учительницы.

      Самое главное, что при этом и взгляд ее, как по мановению волшебной палочки, преобразился – стал холодным-холодным. И осуждающим. Немного оттопырив нижнюю губку, женщина добавила:

      – Нет бы помочь несчастной женщине. А вы сразу пристаете! Не стыдно?

      Логинов вдруг почувствовал себя дурак-дураком. Но вида постарался не подать.

      – Это я-то к вам пристаю?

      – А кто? Тут больше никого нет, – оглянулась женщина и вдруг лукаво засмеялась. – Шутка! А вы в машинах разбираетесь? А то я ничего не могу сделать! Помогите, пожалуйста! А?

      При последних словах на лице женщины не осталось и следа лукавства. А мгновенно ставшие несчастными глаза выражали едва ли не мольбу. Будь Логинов вытесанным из камня, он и то дрогнул бы.

      Но Логинов был вовсе не каменный. И с ним происходило черт знает что. Он вдруг почему-то представил, что уже сегодня вечером кто-то действительно будет к этой женщине приставать. А она его отчитает строгим голосом, а потом вдруг сама набросится как пантера и изнасилует… И от этой дурной мысли Логинову вдруг стало на душе так тошно, что и не описать. И в груди защемило. Все это в его голове пронеслось за какой-то миг. Но женщина уловила невольную паузу и успела обидеться.

      Став вдруг надменной и холодно-недоступной, она ледяным тоном отчеканила:

      – Ну и не надо! Сама справлюсь. Хоть бы раз в жизни встретить настоящего мужчину! Одни кретины попадаются! А я-то, дура, губу раскатала!

      Возмущенно фыркнув, женщина снова склонилась над двигателем. Само собой, при этом ее обтянутая штанишками попка предстала перед Логиновым во всей красе. От этого зрелища у Логинова и вовсе перехватило дыхание. Вообще-то ничем таким он не страдал. В смысле не пускал слюни при виде каждой попавшейся на глаза женской попки. Но на этот раз все было по-другому. Потому что обладательница этой самой попки задела Виктора за живое. Во всех смыслах.

      Судорожно сглотнув слюну, он принялся лихорадочно соображать, как бы замять свою вину. Вернее, не замять даже, потому что заминать,