Черный археолог. Конец игры. Александр Быченин

десятков сородичей. Какие тебе еще доказательства нужны? Ты, кстати, как? Пакетики не кончились? Боюсь, впереди еще много интересного.

      – Держусь пока, – огрызнулся я. – Иди дальше, направо по коридору порядка тридцати метров очередной межсекционный проход. А там и до рубки рукой подать.

      – Да уж и сам вижу. Но обратно я этой дорогой возвращаться не хочу. Прикинь новый маршрут, Паш.

      – Что-нибудь придумаю, – пообещал я. – Ты только не отвлекайся.

      – Отвлечешься тут, как же! – буркнул в ответ Тарасов и побрел в указанном направлении.

      Однако прошел совсем немного, уже через несколько метров наткнувшись на очередное свидетельство некогда разыгравшейся на корабле трагедии. Ругнулся матерно, не постеснявшись Гали. Надо признать, было с чего – этот Тау был не просто умерщвлен, а умерщвлен жестоко. Похоже, его жгли заживо. Или, может, убили, а тело пытались уничтожить. Скорее второе, потому что опомнившийся майор сразу же обнаружил резаную рану на шее погибшего.

      – Все страньше и страньше, как говорила одна литературная героиня, – выдавил он, завершив осмотр. – Паш, ты хоть что-нибудь понимаешь? Зачем жечь мертвеца?! Тем более на корабле? Наплевав на противопожарную систему?

      – Тарасов, спроси что-нибудь попроще.

      – Знаешь, напарничек, мне уже за поворотом слиземонстр мерещится.

      – Кто?!

      – Не обращай внимания. Но заметь, странности копятся.

      – Поделись выводами, что ли.

      – Рано. Давай до рубки доберемся.

      – Надеешься найти чью-нибудь предсмертную записку?

      – Ты думаешь, стоит? – заинтересовался майор идеей. – Тогда скорее по жилому сектору пошарить нужно будет. Или по каким-нибудь защищенным боксам. Наверняка у кого-то инстинкт сработал, и он попытался укрыться в безопасном месте. А потом задохнулся…

      – Тарасов, я тебя умоляю! Давай одно дело закончим, потом хоть все каюты обыщи. Только уже без меня.

      – А что так?

      – Да у меня на неделю вперед аппетит испорчен!!! – взорвался я. – Вали уже, не торгуй лицом. Муторно же!

      – Паша, нервы – это плохо. Тем более в твоем нежном возрасте. Все, иду, иду!

      Шутник, блин! Еще мне про нервы втирает! А сам себя еле контролирует. Циничные остроты в подобной ситуации тому первейший признак. Уж это-то я точно помню из лекций. Но, надо отдать майору должное, все-таки держится. Я бы уже давно сбежал из кошмарного склепа. И сидел бы водку хлестал, предварительно проблевавшись. А он лишь дышит тяжело и упорно прет к цели.

      – Тарасов, еще один «погорелец».

      – Вижу, – отмахнулся напарник, аккуратно обогнув изувеченное тело. – А вон и третий. Ничего не замечаешь?

      – Эти сильнее обгорели?

      – Угу. Ч-черт, хорошо, что запаха не чую. Тут даже не горелое мясцо, тут гораздо хуже…

      – Риччи, я сейчас! – сдавленно выдала вдруг Галина и, судя по звукам, торопливо выпросталась из кресла.

      – Так, проняло все-таки девчонку, – констатировал