Чистилище. Дар учителей. Александр Токунов

Оценив удобство такого беспредела, за ними тут же пристроились ещё несколько авто, следующих в том же направлении.

      Костя ввалился в холл, обвешанный какими-то сумками и пакетами, лицо его было бледным.

      – Привет, ну, как вы тут?

      Одна из дверей открылась. Валентин Александрович вышел в холл.

      – Итак, молодой человек, – обратился он к Володьке, – всё у вас хорошо, никакой патологии не выявлено, так и передайте своему педиатру. А, Гера, Игорь, здравствуйте. Вы ко мне? Пошли в кабинет. До свидания, молодой человек! Всего вам хорошего, – произнёс Валентин Александрович, приобнял друзей и направился к двери, откуда он только что вышел.

      – Мы, Валя, хотели обсудить с тобой ситуацию с вирусом. Как ты думаешь… – окончание вопроса Ольга не услышала, так как дверь тихо закрылась.

      Володька кинулся к Косте. Тот бросил на диван сумки и пакеты, подхватил мальчика, закружил его.

      – Оля, вы исследование закончили?

      – Да, можем ехать домой.

      – Нет, Оля, мне звонил Максим. Тебе он не может дозвониться.

      Ольга достала сотовый, звук был отключен.

      – Максим просил нас ждать его здесь, в лаборатории, – продолжил Костя.

      – Но как…

      Ольга не успела договорить. На стене ожила, замигала лампа. Людмила Ивановна взглянула на неё:

      – Вот блин, – возмутилась она, – опять тревога! Замотали – второй раз на неделе проводят учения. Вот, теперь посидим, – обратилась она к Ольге и Косте. – Всё, уйти не успели, теперь автоматика двери включится только после окончания тревоги. Отбой и отдыхаем.

      Костя уселся на диван, вытянул ноги, устроив Володьке качели.

      – Максим говорит, в Москве какая-то заварушка. Скорее всего, вирус пришел и к нам. На поверхность выходить нельзя. Я ему обрисовал эту лабу, он сказал, чтобы мы его тут ждали. Вовремя тревогу объявили, а так бы и не знаю, что стал бы придумывать, чтобы остаться тут, какую лапшу на уши вешать.

      Ольга побледнела:

      – Господи, Костя, а где же Максим?

      – Он повез «тело», – Костя и Максим так называли между собой Аликберова, – в ЦКБ, в бункер. Обещал сразу вернуться за нами.

      В холл выглянул Валентин Александрович.

      – Людмила Ивановна, тревога надолго, устройте наших клиентов с комфортом, предложите им чаю и нам тоже принесите. Вы, молодые люди, не переживайте, в нашей лаборатории можно пересидеть атомную войну. Мы глубоко под землёй, на полном автономе.

      По дороге Коля всё время думал о том странном звонке, который отправил его в путь. Голос звонившего был Николаю смутно знаком, словно у одного из его иранских приятелей, но он не был до конца уверен. Звонивший сказал, что если Николай хочет выжить, то ему нужно срочно следовать к соединению Кутузовского проспекта с Рублёвкой. Там должен быть блокпост, на котором Коле придётся сказать кодовое слово. Слово было простое – «Корунд». Что ждало его после этого, Николай не знал, но лучше уж призрачный шанс, чем жизнь в хаосе.

      Реакции водителей были всё более непредсказуемы,