Король воронов. Мэгги Стивотер

устраивало, спасибо большое, поэтому она раскланялась и ушла.

      – В лесу ничего страшного, – сказал Артемус.

      Все женщины посмотрели на него.

      – Что значит «ничего страшного»? – спросила Мора.

      – Кабесуотер любит их, – сказал Артемус, складывая свои огромные ладони на коленях и нацеливая на них свой огромный нос. Он то и дело поглядывал на Гвенллиан, словно боялся, что она на него набросится.

      Гвенллиан многозначительно потушила одну из свечей бокалом; в комнате стало темнее на один крохотный огонек.

      – Развернешь? – спросила Калла.

      Артемус промолчал.

      Мора сказала:

      – Мы примем твое мнение к сведению.

      Женщины выпили.

      – Кто-то из присутствующих в этой комнате умрет? – спросила Джими. – Тогда, у церкви, появился кто-нибудь еще из тех, кого мы знаем?

      – К нам это не относится, – ответила Мора.

      Дежурство у церкви в норме предсказывало смерти тех, кто родился в Генриетте или непосредственно на «дороге мертвых» (ну, или как в случае Ганси, переродился). А все, кто сейчас сидел за столом, приехали из других мест.

      – Впрочем, это относится к Блу, – заметила Орла.

      Мора агрессивно перекладывала карты.

      – Это еще не гарантия безопасности. Бывает судьба страшнее, чем смерть.

      – Давайте тасовать, – сказала Джими.

      Каждая женщина поднесла колоду Таро к сердцу, потом перетасовала ее и наугад вытащила одну карту. И выложила на стол рубашкой вниз.

      Таро – глубоко личная штука, и узор на каждой колоде отражал характер женщины, которая ей владела. У Моры были сплошь темные линии и простые цвета, одновременно небрежные и похожие на детский рисунок. Колода Каллы была роскошной, перенасыщенной, карты изобиловали подробностями. На каждой карте в колоде Орлы изображалась парочка, которая целовалась или занималась любовью, вне зависимости от того, предполагало ли значение карты поцелуи или секс. Гвенллиан создала свою колоду, нацарапав темные, безумные символы на самых обычных игральных картах. Джими предпочитала колоду со Священными Кошками и Святыми Женщинами, которую нашла в антикварном магазинчике в 1992 году.

      Все ясновидящие достали пять разных версий Башни. Вариант Каллы, возможно, наилучшим способом отражал значение этой карты. В башню с надписью «постоянство» ударяла молния, башня горела, и на нее нападали змеи, похожие на коралловых аспидов. Женщина в окне переживала все последствия удара молнии. Какого-то мужчину сбросили с верхнего парапета, а может быть, он прыгнул сам. В любом случае он тоже горел, и за ним летела змея.

      – То есть мы все умрем, если только не примем меры, – сказала Калла.

      Гвенллиан произнесла:

      – Owynus dei gratia Princeps Waliae, ла-ла-ла, Princeps Waliae, ла-ла-ла…

      Издав короткий стон, Артемус попытался встать. Мора успокаивающе накрыла его ладонь своей.

      – Мы все умрем, – повторила она. – Рано или поздно. Давайте не паниковать.

      Калла не сводила глаз с Артемуса.

      – Паникует