Клинок тайн. Триша Левенселлер

это не самое лучшее место.

      – Я хочу, чтобы все было улажено немедленно. Что вы можете сказать в свое оправдание, кузнец?

      – Гм…

      Все гости, приглашенные на прием, смотрят. Сотни людей прекращают свои разговоры, чтобы посмотреть на сцену, разыгрывающуюся перед ними, а я, кажется, забыла каждое слово, которое когда-либо знала.

      – Вы ударили моего сына или нет?

      Это ставит меня в тупик.

      – Зачем мне делать что-то подобное?

      – Асель говорит, вы взбесились, узнав, что булава оказалась на каминной полке. Тогда вы пришли в ярость и напали на него.

      – Простите, что?

      – Губернатор, – говорит Темра, – моя сестра и мухи не обидит. Уверена, Асель ошибается.

      – Нет, – говорит Асель.

      – Ты выглядишь целым и невредимым, – замечает Темра. – Никаких ссадин или царапин. Никаких разрывов на твоей одежде. Где именно моя сестра тебя ударила?

      Он с гордостью фыркает.

      – Мне не нужно ничего объяснять.

      – Думаю, что нужно, сынок, – говорит Ренивер.

      – Как ты можешь сомневаться в нем? – восклицает Эринар.

      – Ты же знаешь, каким он может быть. Я беспокоюсь, что мы не знаем всех деталей произошедшего.

      – Какими бы мы были родителями, если бы не верили собственному ребенку? И будь она невиновна, возможно, у нее нашлось бы больше слов в свою защиту.

      Мое лицо горит, и я чувствую слезы в уголках глаз, когда ярость и страх овладевают мной. Слова. Нужно срочно что-то сказать.

      – Асель… он… – Дыши. – Он делал мне недвусмысленные предложения. Может быть, отвечая, я не поскупилась в выражениях, но я и пальцем его не тронула.

      Ренивер кивает, как будто боится, что именно это и произошло.

      – Это правда, Асель? – спрашивает губернатор.

      – Нет, отец. Клянусь, все произошло так, как я сказал.

      И губернатор, и его муж переводят взгляд с Аселя на меня. Я вижу, как они осматривают мои костяшки. Ренивер молча кивает, будто бы не удивляясь, что обнаружил там неповрежденную кожу. Губернатор, кажется, впервые замечает масштаб сцены, которую сам же устроил, и смотрящих на них людей.

      – Я вынужден просить вас удалиться, – говорит он своим гостям. – Похоже, нам с мужем нужно серьезно побеседовать с сыном о честности.

      На лице Аселя проступает вена. Он выглядит совершенно подавленным. Мне становится стыдно. За него, а не за себя.

      Ренивер начинает извиняться и выпроваживать гостей. Губернатор делает шаг ко мне.

      – Прошу прощения за испорченный вечер и за действия моего сына. В ближайшем будущем можете ожидать от него официальных извинений.

      – В этом нет необходимости, – поспешно говорю я. Последнее, что мне нужно, – снова видеть Аселя, тем более в моем доме.

      Но губернатор не слышит моего ответа. Он помогает мужу извиняться перед другими гостями, идущими к дверям.

      Асель подходит к нам.

      – Это еще не конец. Ты еще пожалеешь об этом.

      – Беги к своим отцам. Похоже, ты сейчас получишь нагоняй, – самодовольно