Шкатулка с неприятностями. Елена Усачева

повернул голову. Самый вкусный бутерброд в мире исчезал во рту таинственного невидимки!

      – Ах ты, гад!

      Вовка метнул в пожирателя бутербродов доску и ринулся спасать оставшуюся еду. Но тут он снова споткнулся, рука мазнула по столу, хватая батон колбасы. В следующую секунду Маркин уже кубарем летел под стол.

      – Что тут происходит?

      Столкновение с батареей отдалось глухим эхом в несчастной Вовкиной голове. Перед собой он увидел тапочки с пушистыми помпонами и, решив, что это очередная галлюцинация, ударил по тапочку кулаком.

      – Ай! Кто тут?

      – Мама! – испугался Маркин.

      – Что – мама? – Мама наклонилась, заглядывая под стол. – Ты зачем под стол залез?

      – А что ты в ванной делала? – закричал Вовка.

      – В какой ванной? – Мама оглянулась. – Ты что? Забыл, зачем в ванную ходят? Умываться.

      – Так долго? – не сдавался Вовка, от волнения кусая колбасу и жуя ее вместе со шкуркой.

      – Когда? – Мама вновь заглянула под стол.

      – Только что. – Вовка ткнул батоном колбасы в сторону распахнутой двери. – Вон как напарила!

      – Где? – Мама непонимающе вертела головой.

      Получалась передача «Что? Где? Когда?», состоявшая из вопросов без ответов.

      – Мама, – прошептал Маркин, откладывая несчастную колбасу. – У нас завелся барабашка!

      – Кто? – Мама испуганно переступила с ноги на ногу.

      Вовка обреченно махнул рукой и полез из-под стола. Все-таки мамы – страшно отсталые существа, мамонты, жители прошлого века – ничего не понимают в этой жизни.

      – Ой! – Мама удивленно разглядывала выбравшегося на свет сына. – Кто это тебя так отделал?

      Вовка вытер о штаны жирные после колбасы руки.

      – А что такое-то? Все в порядке.

      Он шел, а с него, как первая пороша, сыпалась мука. Вовка глянул на себя в зеркало и в первую секунду испугался, решив, что от пережитого ужаса он поседел. Но это была всего лишь мука, ровным слоем покрывшая его волосы и плечи. На лбу наливалась краснотой солидная шишка.

      – Ничего себе, поужинал! – присвистнул Маркин и уже поднял было руку, чтобы потрогать свою несчастную голову, но, не завершив движения, застыл.

      Отражение в зеркале и не собиралось поднимать руку. Оно замерло, словно это было не отражение, а фотография!

      – Эй, отомри! – Согнутым пальцем Вовка постучал по стеклу. Отображение дрогнуло и осыпалось вниз, оставив после себя призрачную фигуру старухи с длинными распущенными волосами. Старуха игриво подмигнула Вовке – и растаяла.

      – Сынок, что с тобой?

      Вовка как будто выпал из сна. Он стоял, прислонившись лбом к зеркалу, и в упор смотрел на свое отражение, которое наконец-то ожило и задвигалось.

      Глава 2

      Виновник торжества

      Утром в школе Вовку огорошили неожиданным известием, что его переводят в параллельный класс.

      – С какой это радости? – возмущался за приятеля Серега Минаев.

      – А ты вообще помолчи, – махнула рукой Генриетта Карповна. – Сам двоечник, да еще и приятеля за собой тянешь.