Выше головы! Том I. Russell d. Jones

подтолкнуло?»

      Он никогда не говорил мне, что хочет такого!

      «А он бы сказал?»

      Мы всё рассказывали.

      «Вы?»

      Нас было двое…

      «А после твоего отъезда он должен был остаться один?»

      Да.

      «Это могло стать толчком? Перспектива лишиться близкого друга? Такого же бесправного и бесперспективного, как он?»

      Да. Не знаю, что бы было со мной, если бы он улетел!

      «Получается, он убил себя из-за того, что тебя забрали».

      Да.

      «Твоей вины в этом нет. Ты такая же жертва обстоятельств. И твоё положение не лучше. Ты здесь один. Впереди сплошная неизвестность. Но ты не совершил никаких ошибок. Твоё прошлое чисто. Ты можешь опираться на него. Черпать в нём силы. Самоубийство Чарли – это его решение. Ты не отвечаешь за это решение. Ты не виноват».

      Да.

      «Не виноват. Вспоминай это каждый раз, как накатит. А накатывать будет. Это нормально. Это потеря. Ты будешь долго отходить. Сконцентрируйся на текущем моменте…»

      Я открыл глаза. Мы по-прежнему ехали в лифте. Висящая в центре кабины голографическая модель «Тильды» с ползущей красной точкой показывала наше положение. Мы двигались уже не «вертикально», по оси станции, а «горизонтально», поперёк. Ближе к космосу и земной силе тяжести. А я и не заметил, когда лифт повернулся!

      Нортонсон терзал своё расписание. И одновременно пытался дозвониться. Красный колокольчик мигал в углу экрана. Инспектор Хёугэн старательно повторял: «Настоящее. Существующее. Двоякодышащее. Восходящее. Учащиеся». Шлем заглушал зубрёжку, но не до конца. Слышно, если прислушаться.

      Их должно было подташнивать. Меня – нет. Я лучше переносил изменение силы тяжести, потому что меня сделали таким.

      И каждого человека могли сделать таким. Чтобы домчаться из порта до жилых зон минут за пятнадцать. Или подняться из придонной станции терраформинга на поверхность. Или на космолифте в стратосферу. Не терять времени.

      Способность быстро адаптироваться к тяготению было в списке самых востребованных способностей. Потенциально реализуемых способностей. Генетически программируемых.

      Голосовали по этому списку каждый год. Обязательная тема общего референдума. Подобрались к порогу, после которого можно начать голосовать по отдельным позициям. И тут случился «Кальвис».

      Любое вмешательство в ДНК считалось риском. Люди должны были оставаться землянами во всех смыслах этого слова. Должны были сохранить способности к воспроизводству при полном отсутствии ИскИнов. Даже минимальная зависимость считалась недопустимой. Но изменения всё равно шли, медленно, осторожно. Теперь будут ещё медленнее.

      Не важно, что во время восстания «бэшек» логосы и камиллы доказали свою лояльность. Доверие к ИскИнам перестало быть безусловным.

      Это было неправильно. На Земле, наверное, можно сократить до минимума участие ИскИнов в человеческой жизни. На станции всё зависит от них. Движение лифта. Вращение отсеков. Корректировка орбиты станции. Защита, проверка защиты и мгновенная реакция на опасность. Люди тоже участвовали, но само их участие