Ценности социализма. Суровая диалектика формационно-цивилизационной смены и преемственности системы общественных ценностей. Владимир Сапрыкин

вызвать хаос, панику, голод, всеобщее недовольство советским правительством. Американский писатель, журналист Джон Рид (1887–1920)[157], будучи историческим свидетелем Октябрьской революции, оставил нам документальное описание контрреволюционных действий царских чиновников. Частные банки упрямо не желали открываться, но спекулянты отлично обделывали в них свои дела с заднего крыльца. Когда появлялись большевистские комиссары, служащие уходили, причем прятали книги и уносили с собой фонды. Бастовали и все чиновники Государственного банка…. Саботаж был всеобщим: в министерстве сельского хозяйства, торговли и финансов, в министерствах труда и иностранных дел, народного образования, Академии художеств и министерстве двора, ведавшего императорскими театрами. Большевиков контрреволюция пыталась поставить в безвыходное положение, а на народ ей было наплевать. Как в этих условиях было начинать строительство социализма – вопрос, что называется, не для наивных…

      В-третьих, уже весной 1918 года Советская Россия представляла собой конгломерат самоуправляющихся, а фактически «самостийных» территорий и хозяйственных единиц, страну с разорванными экономическими связями и слабой центральной властью. Возникла масса различных образований (местные «совнаркомы», «трудовые коммуны», федерации «трудовых коммун» и др.), каждое из которых считало себя вправе полагать: «Мы власть на местах, мы приемлем декреты центральной власти постольку, поскольку они для нас приемлемы», и совершенно спокойно отвергнуть притязания центральных комиссариатов на руководство. Многие решения центральной власти просто не проходили в жизнь. Они либо с ходу отвергались, либо происходила произвольная интерпретация поступающих из центра «сигналов». Советское правительство во главе с В. И. Лениным все очевиднее ощущало безжалостную, губительную истину: никакие экономические и иные социалистические преобразования невозможны до тех пор, пока «каждая губерния представляет из себя самостоятельную… советскую республику». Нужно было приостановить мелкобуржуазную стихию, вспышки индивидуального и группового эгоизма, выражавшегося в мешочничестве, спекуляции, обуздать анархию, царившую на рынке и в самой жизни целых регионов страны. Без этого нечего было и думать о строительстве социализма.

      В-четвертых, не приходится говорить и о благоприятных международных предпосылках для начала социалистического строительства в России после победы Октябрьской революции. Возникшая Советская Республика в империалистическом мире воспринималась как «гадкий утенок в стае белых лебедей». «Пока наша Советская республика остается одинокой окраиной всего капиталистического мира, до тех пор думать о полной нашей экономической и независимости и об исчезновении тех или иных опасностей было бы совершенно смешным фантазерством и утопизмом»[158], – говорил В. И. Ленин. Сегодня либералы любят говорить о «железном занавесе», которым якобы СССР отгородился от всего «цивилизованного мира». Тем, кто страдает потерей памяти или живет в мире

157

Рид Джон. 10 дней, которые потрясли мир. М., 1957, с. 215.

158

Ленин В. И. Доклад Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета и Совета Народных Комиссаров о внешней и внутренней политике на VIII Всероссийском съезде Советов 22 декабря 1920 года. Полн. собр. соч., т. 42, с. 135.