Абсолютное зло. Александр Мазин

Гера, возьми аптечку и обработай ему ряшку. Слава, ты неправ.

      – Это почему же?

      – Потому что – пошел в угол, встал на кулачки и отжался сто раз… Чтоб кровь в жопе не играла!

      Видно было: Слава колеблется. Юра, хоть и килограммов на десять полегче Федора, но в кумитэ Славу делал четыре раза из пяти, а Федор – хорошо если два против семи. Когда в хорошей форме. А в хорошей форме Федя бывал не так уж часто, поскольку любил и выпить, и поплясать, и потрахаться с подружками, которых менял со всем темпераментом пользующегося успехом семнадцатилетнего парня. Юра же – фанат.

      Но Слава не был трусом, кем угодно, но не трусом.

      – Ты что, сэмпай? – спросил он.

      – Для тебя – да.

      Юрин голос был бесстрастен и негромок. Он подражал своему кумиру, а кумир в таких случаях обычно говорил негромко и спокойно. Вообще-то на Славу Юркина уверенность призвела впечатление, и месяца три назад он, возможно, пошел бы на попятный. Но теперь… Теперь он служит Господину, а Господин поощряет гордость и дарует силу.

      – Докажи! – Слава вызывающе ухмылялся.– Надевай перчатки!

      Юра засмеялся:

      – Перчатки? Мы же не девочки, а, Славик?

      – А что Михалыч скажет? – неуверенно проговорил кто-то из ребят.

      – По какому поводу? – насмешливо спросил Юра.– Дима, посудишь?

      – Нет вопросов!

      Все-таки это будет кумитэ, а не драка. За драку в зале сэнсэй и выгнать может.

      – Ну,– сказал Юра,– твой ход!

      – Нет.– Слава чуть качнул головой.– Давай ты…

      Бум!

      Легкий «журавлиный» прыжок, хлыстом выброшенная рука. Вспышка света в правом глазу. Слава вслепую ударил ногой, получил подсечку по опорной, упал, перекатился, вскочил… Но ничего не успел, только принял рубяще-секущий удар ребром ладони по левой брови. Кровь окончательно ослепила Славу, биться же вслепую со зрячим противником – не его уровень мастерства. К счастью, это была не драка, а поединок.

      – Иппон! Иппон! – поспешно закричал судья, но Юра и не собирался добивать соперника. Он сделал то, что хотел. Большего сэнсэй не одобрит. Дождавшись, пока Слава протрет залитый кровью глаз, он сказал спокойно:

      – Иди. Гера и тебя обработает. А потом… Сто раз на кулаках. Тимка, на шестах побьемся, ты как?

      – Давай!

      Как ни странно, Слава не обиделся. Почувствовал: превосходство Юры Матвеева не наигранное, а естественное. И оно притягивало.

      «Наверное,– думал он, отжимаясь и механически отсчитывая в уме,– надо было к нему с моей темой подойти, а не к Федьке Кузякину».

      – Славка стал какой-то странный,– сказал Юра.– Как будто окрутел немеряно, только не понятно, с чего.

      – Я знаю, с чего,– буркнул Федя Кузякин.– Ты домой? А то давай прогуляемся. Я пива возьму. Тебе сок, как всегда?

      – Ага. Денег дать?

      – Шутишь! – Федя хлопнул по ладони кошельком.– Я же работаю!

      Он пошел к киоску, вернулся с «Бочкаревым» и соком.

      – На, из холодильника. А девочка новенькая, ничего себе.