Побег от Гудини. Охота на дьявола. Керри Манискалко

Но ее здесь не должно было быть. Я сделала глубокий вдох и выдох. Есть какое-то логическое объяснение, я просто должна мыслить как ученый.

      – Разве вы не даете львам свежее мясо? – спросила я. Мой рассудок отказывался признавать то, что ясно видели глаза, а ведь это основа всех хороших иллюзий. – Я уверена, это просто…

      – Из-за отрубленной руки?

      Он показал на предмет, который я поначалу не заметила. Я на мгновение закрыла глаза и выругалась.

      Из сена торчала бледная рука, с одного конца обглоданная до кости.

      Она казалась чересчур настоящей, если только не являлась очень правдоподобным реквизитом для карнавала. Не иллюзия и не фокус.

      – Да, я вполне уверен, что это объясняет всю кровь. Глупо было просить вашей помощи, чтобы это понять.

      Я бросила на него раздраженный взгляд.

      – Не сердитесь на меня. Не я стараюсь уничтожить ваш карнавал. Возможно, вам следовало подумать о последствиях, прежде чем флиртовать с замужней женщиной.

      – Мой карнавал на грани краха, перед вами лежит отрубленная рука, и тем не менее вы предпочитаете обсуждать мои постельные дела?

      – Если они могут оказаться причиной упомянутых проблем? Да.

      Я протиснулась мимо Мефистофеля, отметив потрясение на его лице, и обошла клетку сзади, пытаясь получше рассмотреть руку. Из-за того, что сено недавно перестелили, было трудно сказать, человека убили в клетке или руку просто бросили туда потом.

      – Нужно немедленно убрать отсюда льва, – сказала я. – А к клетке приставить охрану и прочесать в поисках улик.

      Я рассмотрела льва. Невозможно определить, съел ли он человека, или рука просто лежит здесь, чтобы нас отвлечь. Большой кот лениво приводил себя в порядок: лизал лапы, затем тер ими за ушами с довольным видом, который мог свидетельствовать только о полном брюхе. Мой собственный желудок запротестовал от таких предположений. А ведь сегодняшний вечер был так близок к тому, чтобы завершиться без очередной смерти.

      – Разве этот зверь не должен быть с остальными на представлении?

      Мефистофель подошел ближе.

      – Похоже, он чересчур сыт, чтобы с ним можно было работать. Возможно, поэтому его оставили.

      – Это означает, что руку припасли заблаговременно, до шоу.

      Я подавила отвращение. Сейчас нельзя давать волю эмоциям – и, возможно, никогда нельзя. В лаборатории дяди я много чего повидала жестокого, возможно, даже чересчур жестокого, чтобы это постичь. Но такое? Это абсолютно новый уровень ужасного. Бросить человека на съедение зверю… это чудовищно.

      – Надо привести дядю. – Заметив, что Мефистофель не сдвинулся с места, я добавила: – И Томаса. Они нам нужны. Погиб человек. Тот, кто это сделал, стремится уничтожить ваше шоу. Вам остается надеяться, что нам удастся доказать виновность Касси и ее мужа, или вся ответственность ляжет на вас.

      – Это лучшее, что вы можете предположить? – Мефистофель скрестил руки на груди и нахмурился. Не такой реакции я ожидала от человека, наткнувшегося на отсеченную часть тела. Если